Анализ стихотворения Жуковского Мечты

Анализ стихотворения В. Жуковского «Море»

Замечательным образцом элегической поэзии Жуковского может служить стихотворение «Море». Оно было создано в 1822 году, напечатано в сборнике «Северные цветы на 1829 год».
Романтический образ моря – тема стихотворения. Перед нами морская стихия с ее красотами, звуками. В романтических картинах моря переданы переход от штиля к шторму, лазурный, небесный оттенок морской поверхности в хорошую погоду, отражение в водах при ночном ясном небе луны и звезд.
Море в стихотворении Жуковского одушевлено, наделено таинственной духовной жизнью, родственной чувствам и настроению лирического героя. При этом море для Жуковского – стихия, загадочно-непонятная в своей сущности. Поэт пытается понять «тайну» моря («Открой мне глубокую тайну твою»). Такое романтическое мироощущение лирического героя обусловило жанр стихотворения (элегия).

Само море не может открыть свою «тайну», ибо оно «безмолвно». Тем не менее, поэт, который видит в непрерывном движении водной стихии признаки внутренней тревоги и смятения, постигает эту «тайну»: источник постоянного движения, изменения моря – небо. Два существа («необъятное» море и столь же безграничное небо), ощущая свою родственность, духовно тяготеют друг к другу.

Поэта волнует взаимоотношение двух бездн – морской и небесной. Море неразрывно связано с небом, по-своему зависимо от него. Ведь море у Жуковского несвободно, в отличие от абсолютно свободного неба. Море томится в «земной неволе», оно может лишь наслаждаться видом «далекого», «светлого» неба и стремиться к нему своею душой. Любовь к небу – это высокий идеал, который наполняет жизнь моря глубоким смыслом.

В то же время море, небо и буря – это символические образы. У Жуковского небо – символ безмятежности, покоя, красоты. Когда же море побеждает возникающие враждебные силы, торжествует «сладостный блеск возвращенных небес», тишина (хотя и обманчивая), неподвижность. Но небо – это образ, образ возвышенной души, летящей ввысь. То есть это и обобщенное изображение идеала поэта, его стремление к «неземному» совершенству. На «земле» же жизнь жестокая, несправедливая, полная противоречий.
Иначе говоря, неудовлетворенный окружающей действительностью, поэт мечтает об идеале – высоком совершенстве. Но направление его мечты не «земное», а «небесное», далекое от реальности. В свою очередь, море, не теряя черт настоящей водной стихии, одновременно символизирует человеческую душу, ее вечное стремление к идеалу. Поэт наделяет море собственными тревогами, печалями, радостями, стремлениями. В результате перед нами не обыкновенная, а, по словам Белинского, «романтическая природа, дышащая таинственною жизнию души и сердца, исполненная высшего смысла и значения». Из этого следует, что идеи элегии заключаются в ее философском смысле, в излюбленной мысли Жуковского об освещении всего живого высоким духовным светом.

Композиционно стихотворение «Море» можно разделить на три части, которые различаются не только содержанием, но также интонацией, ритмической структурой стиха. Первая часть (1 - 4-е четверостишия) – умиротворенное, спокойное, безмятежное море. В присутствии чистого неба обыкновенно и море бывает чисто. Оно льется лазурью неба, горит его «вечерним и утренним светом», ласкает его облака, блещет его звездами.
Эта часть неторопливая, размеренная, ритм здесь плавный, мелодичный, завораживающий. При этом первое и третье четверостишия осложняются характерной для поэзии романтизма вопросительной интонацией, повышающей эмоциональное напряжение.
Вторая часть (пятое четверостишие) показывает море в бурю. «Темные тучи» пытаются отнять у него небо. Море бьется, воет, рвет и терзает «враждебную мглу». Значит, тучи – не часть неба, они ему не принадлежат, если собираются отторгнуть «ясное небо» у моря.
Интонация резко повышается, ритм убыстряется, особенно в двух последних строчках. Поэт показывает характер водной стихии: море грозно, бушует, оно в состоянии разъяренности, непокорности.
Третья часть (шестое – седьмое четверостишия) – море после бури. Тучи уходят, но оно долго не может успокоиться от охвативших его чувств. И после непогоды спокойствие моря обманчиво: оно все равно скрывает «смятенье» и, как бы боясь утратить связь с небом, «дрожит» за него. Тональность понижается, хотя в ней ощущаются тревожные ноты, ритм становится более плавным.

Различное состояние моря передают разнообразные поэтические средства. Важнейшим средством романтизации морской стихии у Жуковского служит развернутая метафора -олицетворение. Море очеловечивается, то есть автор создает и зримый, и одновременно наделенный способностью мыслить и чувствовать облик моря: «Ты живо; ты дышишь…».
Немалую роль в представлении о море как об одушевленном существе играют эпитеты, передающие относительно спокойное море: «безмолвное», «лазурное», наполненное «смятенной любовью», «тревожной думой», скрывающее «глубокую тайну», дышащее «напряженной грудью», оно «радостно блещет» (здесь эпитет выражен наречием), полное «таинственной, сладостной» жизни. Следует объяснить, что эпитет «таинственный» (лирический герой очарован таинственной бездной моря) указывает на стремление поэта подчеркнуть сложное, неуловимое переживание, неопределенность, невыразимость впечатлений. Художественные определения неба «далекое, светлое» (море спокойно, когда небо такое) характеризуют не только признаки самой стихии, но обозначают мечту, идеал, отчего вся картина становится символической. Дважды повторяющийся эпитет «чистый» (в первом случае выражен наречием) подчеркивает внешний облик моря, полностью зависящего от состояния, в котором находится небо («Ты чисто в присутствии чистом его…»).
Иные эмоции передают эпитеты, когда море неспокойно: оно окутано «враждебной мглой», вздымает «испуганны волны». Для передачи смены состояния моря используются и глаголы: «дышишь», «льешься», «ласкаешь», «блещешь» (когда море безмятежно); глаголы «бьешься», «воешь», «рвешь», «терзаешь», «вздымаешь» (когда на море стихия).

Мелодичность, музыкальность придают элегии пронизывающие всю стихотворную ткань разнообразные повороты. Прежде всего, это дважды звучащее обращение «море», которое повторяется через несколько строк, чтобы лишний раз подчеркнуть внешнее спокойствие морской стихии.

Элегию «Море» любили современники Жуковского. Лермонтов помнил ее наизусть, а восхищенный Пушкин в письме П.А. Вяземскому выделил из сборника «Северные цветы» это стихотворение: «Читал «Цветы»? Каково «Море» Жуковского…»

В. А. Жуковского с уверенностью можно назвать величайшим поэтом начала XIX века. Он, как никто иной, чувствовал природу, окружающий мир, его красоту и совершенство. Его стихи наполнены искренними переживаниями, красотой, мелодичностью, чувством.

Анализ стихотворения Жуковского «Песня»

Картинка Анализ стихотворения Жуковского Мечты № 2

В.А. Жуковский — крупнейший поэт русского романтизма. Его роль в создании новой поэзии огромна. Впервые в нашей литературе он наполнил интимную лирику философским смыслом.

Главным содержанием его поэзии стало недовольство миром, собой, людьми, поэтому одной из ведущих тем является изображение не видимых явлений, а выражение неуловимых переживаний. Но при этом лирика не становиться рассказом о тех или иных событиях его жизни; поэтическая мысль раскрывается в них путем художественных обобщений. Примером этому является стихотворение «Песня», написанное в 1818 году.

В этом произведении лирический герой свое разочарование в жизни, неприятие ее теневых сторон выражает через прорыв человеческой души в мир прекрасного и романтического «того края». «Тот край» — это особый мир, где душа обретает всю полноту своего бытия. «Тот край» выражает веру поэта в гармоничный мир красоты и совершенства, но, к сожалению, очарование души, озаренное вдохновением прекрасного, мгновенно: «Там вместе с ним все дни прекрасны в единый гроб положены».

Композиция стихотворения проста: оно состоит из трех восьмистиший. Лирическая окраска каждого восьмистишия увеличивает смысл предыдущего и обогащает его изображение. Вместе они дают целостную картину изображения чувств лирического героя. Усилению эмоциональности служат слова, которые употребляются не в прямом смысле, а в обобщенном, например, «замолчавшие мечты», «незримое с давнишних пор», «свидетель милой старины». Или такие слова, как «очарованье», «воспоминанье», «незримое», «мечты» — все они ориентированы на пробуждение эмоциональности.

Надо заметить, что стихотворение недаром называется «Песня», и оно не единственное у поэта с таким названием. Это объясняется особым типом лирической эмоциональности поэзии Жуковского, родственной музыке. А музыкальная выразительность «Песни» достигается за счет звукописи.

В стихотворении поэт прибегает к аллитерации:

Минувших дней очарованье

Зачем опять воскресло ты?

Кто разбудил воспоминанье…

Мелодичность, душевность, сердечность достигаются вопросительной интонацией: «Зачем опять воскресло ты?», «Зачем в мою теснишься грудь?» и т.д.; инверсиями: «Зачем душа в тот край стремится?», «Жилец безгласный»; риторическим обращением: «О милый гость…»; за счет анафоры:

Могу ль сказать: живи надежде?

Скажу ль тому, что было: будь?

Жуковский передает эмоции изнутри, сосредоточиваясь на внутреннем переживании, поэтому главный акцент в стихотворении делается на слове «душа» как на символе человеческого сознания:

Шепнул душе привет бывалый;

Душе блеснул знакомый взор…

Все образно-стилистические средства, используемые Жуковским служат для передачи полноты духовного бытия личности, и это дает возможность коснуться таких сторон и таких глубин ее психологи, которые были недоступны прежним поэтам.

Таким образом, стихотворение «Песня» можно назвать поэтической исповедью Жуковского, отображающей процесс его душевной жизни и затрагивающей глубокие пласты сознания поэта.

Зачем так рано изменила?
С мечтами, радостью, тоской
Куда полет свой устремила?
Неумолимая, постой!
О дней моих весна златая,
Постой. тебе возврата нет.
Летит, молитве не внимая;
И всё за ней помчалось вслед.

О! где ты, луч, путеводитель
Веселых юношеских дней?
Где ты, надежда, обольститель
Неопытной души моей?
Уж нет ее, сей веры милой
К твореньям пламенной мечты.
Добыча истине унылой
Призраков прежних красоты.

Как древле рук своих созданье
Боготворил Пигмалион
И мрамор внял любви стенанье,
И мертвый был одушевлен,—
Так пламенно объята мною
Природа хладная была;
И, полная моей душою,
Она подвиглась, ожила.

И, юноши деля желанье,
Немая обрела язык:
Мне отвечала на лобзанье,
И сердца глас в нее проник.
Тогда и древо жизнь прияло,
И чувство ощутил ручей,
И мертвое отзывом стало
Пылающей души моей.

И неестественным стремленьем
Весь мир в мою теснился грудь;
Картиной, звуком, выраженьем
Во всё я жизнь хотел вдохнуть.
И в нежном семени сокрытой,
Сколь пышным мне казался свет..
Но, ах! сколь мало в нем развито!
И малое — сколь бедный цвет.

Как бодро, следом за мечтою
Волшебным очарован сном,
Забот не связанный уздою,
Я жизни полетел путем.
Желанье было — исполненье;
Успех отвагу пламенил:
Ни высота, ни отдаленье
Не ужасали смелых крыл.

И быстро жизни колесница
Стезею младости текла;
Ее воздушная станица
Веселых призраков влекла:
Любовь с прелестными дарами,
С алмазным Счастие ключом,
И Слава с звездными венцами,
И с ярким Истина лучом.

Но, ах. еще с полудороги,
Наскучив резвою игрой,
Вожди отстали быстроноги.
За роем вслед умчался рой.
Украдкой Счастие сокрылось;
Изменой Знание ушло;
Сомненья тучей обложилось
Священной Истины чело.

Я зрел, как дерзкою рукою
Презренный славу похищал;
И быстро с быстрою весною
Прелестный цвет Любви увял.
И всё пустынно, тихо стало
Окрест меня и предо мной!
Едва Надежды лишь сияло
Светило над моей тропой.

Но кто ж из сей толпы крылатой
Один с любовью мне вослед,
Мой до могилы провожатой,
Участник радостей и бед.
Ты, уз житейских облегчитель,
В душевном мраке милый свет,
Ты, Дружба, сердца исцелитель,
Мой добрый гений с юных лет.

И ты, товарищ мой любимый,
Души хранитель, как она,
Друг верный, Труд неутомимый,
Кому святая власть дана
Всегда творить не разрушая,
Мирить печального с судьбой
И, силу в сердце водворяя,
Беречь в нем ясность и покой.

«Весеннее чувство» В.Жуковский

Картинка Анализ стихотворения Жуковского Мечты № 3

«Весеннее чувство» Василий Жуковский

Легкий, легкий ветерок,
Что так сладко, тихо веешь?
Что играешь, что светлеешь,
Очарованный поток?
Чем опять душа полна?
Что опять в ней пробудилось?
Что с тобой к ней возвратилось,
Перелетная весна?
Я смотрю на небеса…
Облака, летя, сияют
И, сияя, улетают
За далекие леса.

Иль опять от вышины
Весть знакомая несется?
Или снова раздается
Милый голос старины?
Или там, куда летит
Птичка, странник поднебесный,
Все еще сей неизвестный
Край желанного сокрыт.
Кто ж к неведомым брегам
Путь неведомый укажет?
Ах! найдется ль, кто мне скажет:
Очарованное Там?

Анализ стихотворения Жуковского «Весеннее чувство»

Пейзаж, центральным образом которого становится «перелетная весна», был изображен автором «с натуры»: поэтический текст датирован апрелем 1816 г.

Лирический субъект не просто созерцает детали сезонного пробуждения природы. Герой захвачен потоком эмоций, порожденных наблюдением за приметами весны. Разноплановые ощущения находят выражение в форме риторических вопросов. В сравнительно небольшом стихотворении насчитывается десяток вопросительных конструкций — и кратких, и распространенных. Что же тревожит лирического героя?

Приятный ветерок и светлая вода «очарованного» ручья — с обращения к этим деталям пейзажа начинается стихотворный текст. Стилистика зачина «Весеннего чувства» имеет фольклорные соответствия с русской лирической песней, оживляя реалии природной зарисовки. В «народном» контексте вопросы, адресованные ветерку и водному потоку, выглядят истинно риторическими.

Другая ситуация со следующей «порцией» подобных конструкций. Герой изменяет ракурс лирического повествования, обращаясь от картины пробуждающейся природы к чувствам пробудившейся души. Характер вопросов проясняет проблематику стихотворения: неясны причины и смысл душевного волнения.

Строфа заканчивается двумя повествовательными фразами, на время прерывающими череду сомнений. Облака — знаковый образ этого отрывка — окружены исчерпывающей словесной формулой. Последняя состоит из комбинации глаголов «сиять» и «лететь» («улетать»). Автор моделирует два варианта фразы по единой схеме: один глагол дается в личной форме, второй — в виде деепричастия. Прием порождает интересный эффект, создавая законченную, гармоничную, кажущуюся бесконечной зарисовку светлых тучек, бегущих по небу.

Вторая часть несет очередной поток вопросов, которые объединены темой «вершины», небесной выси. Силясь обрести новый или старый смысл, укрытый в горних далях, герой подходит к главной проблеме — поискам проводника, который сможет указать путь к идеальному и загадочному «краю желанному», «очарованному Там».

Идейное содержание «Весеннего чувства» не сводится к описанию лирического переживания, вызванного деятельной картиной обновления природы. Обращение к таинственным небесам открывает еще один смысловой пласт текста — религиозный. Чуткая душа героя открыта бескрайнему миру: признавая тщетность людских попыток постичь «неведомое», она исполнена благодарности божественному началу за гармонию и мудрость бесконечного бытия.