Анализ стихотворения Тютчева Утро в горах

Как я понимаю лирику Ф. И. Тютчева

Меня всегда увлекал необычайный мир поэзии, который очаровывал своей таинственностью, загадочностью, волновал душу, наполнял ее любовью ко всему: к человеку, к природе, к родине. Еще с малых лет помню любимые строки:

Лазурь небесная смеется,
Ночной омытая грозой,
И между гор росисто вьется
Долина светлой полосой.

Это отрывок из великолепного стихотворения Ф. И. Тютчева “Утро в горах”. Неудивительно, что именно эти слова великого поэта звучат в моей душе, ведь даже Тургенев так отозвался о творчестве Тютчева: “О Тютчеве не спорят: кто его не чувствует, тем самым доказывает, что он не чувствует поэзии”.
Первое свое стихотворение поэт написал, когда ему было одиннадцать лет. С этого времени родился новый гений русской поэзии. В творениях Тютчева мы ощущаем его внутреннюю жизнь, неутомимую работу мысли, сложное противоборство волновавших его чувств. По произведениям Тютчева можно определить настроение поэта: то ли это печаль, то ли радость — все раскрывают строки:

О, вещая душа моя!
О, сердце, полное тревоги,
О, как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!

Особое внимание обращаешь на описание природы, которая воспевается поэтом во всей своей красе. Читая “Весеннюю прозу”, представляешь, как “первый гром грохочет”, “гремят раскаты”. И вместе со всем этим погружаешься в праздничную музыку весны, в природные игры и забавы: “резвяся и играя, грохочет гром”, гром “весенний, первый” и все вокруг радуется этому торжеству в природе. А вспомним строки о море:

На бесконечном, на вольном просторе
Блеск и движенье, грохот и гром-
Тусклым сияньем облитое море,
Как хорошо ты в безлюдье ночном!
Зыбь ты великая, зыбь ты морская,
Чем это праздник так празднуешь ты?
Волны несутся, гремя и сверкая,
Чуткие звезды глядят с высоты.

Как метко в нескольких коротких стихотворных строчках Тютчев подмечает великолепие природы, ее ликование. Он открывает читателю неповторимую красоту, обращая внимание не только на очевидные явления, но и на скрытые для обычного восприятия вещи, тем самым подчеркивая загадочность окружающего нас мира:

С горы скатившись, камень лег в долине.
Как он упал? никто не знает ныне —
Сорвался ль он с вершины сам собой,
Иль был низринут волею чужой.
Столетье за столетьем пронеслося:
Никто еще не разрешил вопроса.

Красота русской природы поразила писателя с юных лет, и, я считаю, что именно поэтому он ее одушевляет, возводя в ранг живого существа. Это подтверждают следующие строки:

В нем есть душа,
В нем есть свобода,
В нем есть любовь,
В нем есть язык.

Иногда Тютчев даже обожествляет окружающий мир, одновременно пытаясь разгадать его тайны:

Природа -сфинкс. И тем она верней
Своим искусом губит человека,
Что может статься, никакой от века
Загадки нет и не было у ней.

Продолжаю читать. Вот, например, “Весенние воды”:

Еще б полях белеет снег,
А воды уж весной шумят.
Бегут, и будят сонный брег,
Бегут, и блещут, и гласят.

Все-таки какой свежестью и ободряющей силой веет от каждого слова!
Но больше всего меня привлекает любовная лирика поэта. Ведь, на мой взгляд, только в любви человек полностью обнажает свою душу, открывая ее для светлого чувства. Как известно, Тютчев был счастлив в любви, любил с ранней молодости до самой старости. Пора влюбленности для поэта — это золотое время:

Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило:
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло.

Эти строки посвящены Амалии Лерхенфельд, в которую был влюблен писатель в юности. Но все же самые прекрасные стихи о любви были написаны Тютчевым для Е. А. Денисьевой. Это такие шедевры его лирики, как “О, как убийственно мы любим. ”, “Чему молилась ты с любовью. ”, “Не говори: меня он как и прежде любит. ”, “Весь день она лежала в забытьи. ” и другие. Все эти творения вошли в так называемый “денисьевский цикл”.
Любовная лирика поэта загадочна, таинственна, душевна:

Любовь, любовь — гласит преданье —
Союз души с душой родной —
Их съединенъе, сочетанъе,
И роковое их слиянье,
И. поединок роковой.

А тот факт, что в своих произведениях Тютчев личные переживания поднимает до общечеловеческого значения, делает его лирику еще более проникновенной, она становится еще ближе читателю:

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Но интересен еще один прием, который Тютчев использует при написании стихов о любви. Пытаясь проникнуть в самые сокровенные уголки сердца, поэт-мужчина выступает в роли возлюбленной им женщины и пишет от ее имени, в результате чего рождаются очень выразительные произведения:

Не говори, меня он, как прежде, любит,
Мной, как и прежде дорожит.
О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит,
Хоть вижу, нож: в руке его дрожит.
Он мерит воздух мне так бережно и скудно.
Не мерят так и лютому врагу.
Ох, я дышу еще болезненно и трудно,
Могу дышать, но жить уж не могу.

И даже на склоне лет, когда жизнь подходит к концу, поэт во весь голос говорит о любви:

О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней.
Сияй, сияй прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!

Мне очень нравится лирика Тютчева. Она поражает меня своей яркостью, самобытностью, глубиной отражения чувств. Этот поэт необыкновенно талантлив, причем его талант раскрывается не в абстрактных описаниях, а в раскрытии души человека, его восприятии природы, его отношениях а людьми. Это помогает со всей глубиной почувствовать подтекст произведения, определить грань между важным и суетным, между прекрасным и обыденным..

2060 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.

/ Сочинения / Тютчев Ф.И. / Разное / Как я понимаю лирику Ф. И. Тютчева

Построчный анализ стихотворение Тютчева утро в горах

Картинка Анализ стихотворения Тютчева Утро в горах № 2

О, вещая душа моя!
О, сердце, полное тревоги,
О, как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!

В нем есть душа,
В нем есть свобода,
В нем есть любовь,
В нем есть язык.

Иногда Тютчев даже обожествляет окружающий мир, одновременно пытаясь разгадать его тайны:

Продолжаю читать. Вот, например, “Весенние воды”:

Еще б полях белеет снег,
А воды уж весной шумят.
Бегут, и будят сонный брег,
Бегут, и блещут, и гласят.

Все-таки какой свежестью и ободряющей силой веет от каждого слова!

Что ты хочешь узнать?

Картинка Анализ стихотворения Тютчева Утро в горах № 3

«Утро в горах» Ф.Тютчев

Картинка Анализ стихотворения Тютчева Утро в горах № 4

Лишь высших гор до половины
Туманы покрывают скат,
Как бы воздушные руины

Волшебством созданных палат.

Анализ стихотворения Тютчева «Утро в горах»

Пейзажные картины, выстроенные по излюбленной поэтом вертикали, определяются двумя естественными доминантами — небом и горами. Образ далеких вершин связан с безупречно белым горним миром, который противостоит «удушливо-земному» существованию. Подобная антитеза моделируется в стихотворении «Снежные горы», первоначальная редакция которого включала и анализируемый текст. «Дольный мир» предстает пассивным, «полусонным» и обессиленным, а «выси ледяные» полны жизни — таинственной, «огневой», недоступной человеческому разуму.

«Утро в горах» 1829 г. обнаруживает традиционную образную структуру тютчевской природной зарисовки: вершины окружает яркая «лазурь небесная». Последнюю характеризует необычное олицетворение, наделяющее деталь пейзажа свойством ощущать человеческие эмоции — смеяться. «Светлая полоса» долины, пролегающей между гор, отражает великолепие голубого неба. В стихотворном тексте встречается лаконичная отсылка к прошлому: ночью прошла гроза, и поэтому утренняя панорама выглядит особенно ясной, чистой, выразительной.

Взгляд лирического героя-созерцателя вновь устремляется вверх, на склоны «высших гор», покрытые облаками. Завершает произведение эмоциональная доминанта — пышное сравнение скоплений тумана с невесомыми «руинами» дворца, возведенного магической силой.

В поэтическом тексте фигурирует колористическая лексика с чистыми оттенками голубого и белого. Она поддерживает восторженное романтическое настроение лирического «я», очарованного открывшейся панорамой.

Не всегда изображение горных цепей очерчивается пейзажной проблематикой. Логично, что идеальное пространство «недоступных громад» становится прибежищем неземных существ — небесных ангелов. Об этом говорит лирический субъект позднего стихотворения «Хоть я и свил гнездо в долине…» Показательно, что душа человеческая рвется ввысь, желая освободиться из «густого слоя» земной суеты.

Амбивалентность образа далеких вершин проявляется в произведении «Альпы». Антропоморфный ночной образ гор порождает «льдистый ужас» с сердце лирического «я». Характерно, что безоблачная лазурь, услаждавшая взор героя днем, здесь становится устрашающим «сумраком», поддерживающим мотивы смерти и хаоса. «Чары гибельные» развеиваются с восходом солнца, скрывающего в дневном свете двойственность модели мира.

Утро в горах

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 6 об.

Первая публикация — Галатея. 1830. Ч. XIII. № 13. С. 90, с подписью «Ф. Тютчев», цензурная помета — «Марта 18 дня, 1830 г.». Затем — Совр. 1836. Т. 3. под № 1. С. 5, под общим заголовком «Стихотворения, присланные из Германии», с подписью «Ф.Т.»; Совр. 1854. Т. XLIV. С. 3; Изд. 1854. С. 1; Изд. 1868. С. 3; Изд. СПб. 1886. С. 11; Изд. 1900. С. 68.

Этот текст, соответствующий автографу, печатается.

Автограф беловой, без исправлений, л. почтовый, на пожелтевшей бумаге с водяными знаками: «I. Whatman». Лист сдвоенный. На л. 5–5 об. автограф стих. «К N. N.».

Тексты не различаются, но в Галатее в конце 2-й строки стоит тире, в конце 4-й — восклицательный знак и многоточие, которые не воспроизведены в других изданиях; в первой публикации передана большая эмоциональная экспрессия. В Галатее стихотворение объединено со строфами «Снежных гор» (без указания названия), создано впечатление единого стихотворения под общим заголовком «В горах» и с пометой в конце — «Салцбург». В следующих изданиях, следуя одно за другим, они получали разные названия: первое — «Утро в горах», второе — «Снежные горы». В изданиях конца XIX в. они еще более разъединены, особенно в Изд. 1900. В Изд. 1886 «Снежные горы» предшествуют «Утру в горах».

Датируется по цензурной помете в Галатее — не позднее 1829 г.

Н.А. Некрасов так отозвался об этом стихотворении: «Конечно, самый трудный род поэтических произведений — это те произведения, в которых, по-видимому, нет никакого содержания, никакой мысли, это пейзаж в стихах, картинка, обозначенная двумя-тремя чертами. Уловить именно те черты, по которым в воображении читателя может возникнуть и дорисоваться сама собою данная картина, — дело величайшей трудности. Г. Ф.Т. в совершенстве владеет этим искусством» (Некрасов. С. 205–206). В качестве примера критик привел стихотворения «Утро в горах», «Снежные горы», «Полдень», «Песок сыпучий по колени…» и обобщил: «Все эти стихотворения очень коротки, а между тем ни к одному из них решительно нечего прибавить. Распространяйтесь в описании подобного утра, полудня или ночи («песок сыпучий по колени») хоть на нескольких страницах, вы все-таки не прибавите ничего такого, что бы говорило уму читателя более, чем сказано здесь осьмью строчками. Каждое слово метко, полновесно, и оттенки расположены с таким искусством, что в целом обрисовывают предмет как нельзя полнее». Рецензент из ж. «Пантеон» (1854. Т. 14. Кн. 3. Отд. IV. С. 17–18) насмешливо восклицал: «Спрашиваем всех: что в этом стихотворении? Таких можно написать десяток в несколько часов без малейшего труда». Значение подобных стихотворений определял С.Л. Франк: «Утром «лазурь небесная смеется ». Утро и первая, юная любовь сливаются в одну стихию и прямо отождествляются в стихотворении «Сей день, я помню, для меня был утром жизненного дня». Красота юности есть «прелесть утреннего часа» («Двум сестрам»)»; так философ выявил в поэзии Тютчева мысль о всеединстве бытия, и он резюмировал: «Весна, утро, юность — все это — воплощения горнего, светлого, неземного начала в самой земной жизни; и только именно поскольку в этих явлениях мы имеем в воплощенном виде в земной, здешней жизни, черты, определяющие небесное в его отличии от «дольнего», поэт любит «мать-землю» (Франк. С. 25–26).

Человек и природа в лирике Тютчева

Лирика Тютчева занимает особое место в русской поэзии. В свежих и волнующе притягательных стихах Тютчева красота поэтических образов сочетается с глубиною мысли и остротой философских обобщений. Его лирика — это маленькая частица большого целого, но это маленькое воспринимается не отдельно, а находящимся во взаимосвязи со всем миром и в то же время несущим в себе самостоятельную идею.

Особое место в лирике поэта занимает тема человека и природы, нередко даже противоречивое единство человека и природы. Писарев отметил: «В сознание читателя Тютчев вошел прежде всего как певец природы…»

Тютчев возрождает определенные черты античного мировосприятия, и в то же время в его позиции выступает самостоятельная личность, которая сама по себе — целый мир. Тютчев утверждает в своей лирике образ человека, достойного Вселенной. Он утверждает потенциальную божественность человеческой личности.

Природа Тютчева поэтична и одухотворена. Она живая, может чувствовать, радоваться и грустить:

Сияет солнце, воды блещут,

Во всем улыбка, жизнь во всем,

Деревья радостно трепещут,

Купаясь в небе голубом.

Одухотворение природы, наделение ее человеческими чувствами, духовностью порождает восприятие природы как огромного человеческого существа. Особенно ярко это проявляется в стихотворении «Летний вечер». Закат у поэта ассоциируется с «раскаленным шаром», который скатила со своей головы земля; «светлые звезды» у Тютчева приподнимают небесный свод.

И сладкий трепет, как струя,

По жилам пробежал природы,

Как бы горячих ног ея

Коснулись ключевые воды.

Близко по тематике стихотворение «Осенний вечер». В нем слышится та же одухотворенность природы, восприятие ее в виде живого организма:

Есть в светлости осенних вечеров

Умильная, таинственная прелесть:

Зловещий блеск и пестрота дерев,

Багряных листьев томный, легкий шелест…

Картина осеннего вечера полна живого, трепетного дыхания. Вечерняя природа не только какими-то отдельными признаками похожа на живое существо: «…на всем та кроткая улыбка увяданья, что в существе разумном мы зовем божественной стыдливостью страданья», она вся живая и очеловеченная. Вот почему и шелест листьев легкий и томный, светлость вечера полны неизъяснимой притягательной прелести, и земля не только грустная, но и по-человечески сиротеющая.

Изображая природу как живое существо, Тютчев наделяет ее не только разнообразными красками, но и движением. Поэт рисует не одно какое-нибудь состояние природы, а показывает ее в разнообразии оттенков и состояний. Это то, что можно назвать бытием, бытием природы. В стихотворении «Вчера» Тютчев изображает солнечный луч. Мы не только видим движение луча, как он постепенно пробрался в комнату, «ухватился за одеяло», «взобрался на ложе», но и чувствуем его прикосновение.

Живое богатство тютчевской природы ограниченно. Да, природа живая, возвышенная, но далеко не все предметно-живое трогает поэта. Ему чужды прозаическое обличье поэзии, ее обыденность и предметная простота. Природа у Тютчева универсальна, она проявляется не только на земле, но и через космос. В стихотворении «Утро в горах» начало читается просто как пейзажная зарисовка:

Лазурь небесная смеется,

Ночной омытая грозой,

И между гор росисто вьется

Долина светлой полосой.

Но дальше мы видим масштабность и таинственную величавость природы:

Лишь высших гор до половины

Туманы покрывают, скат,

Как бы воздушные руины

Волшебством созданных палат.

Тютчев всегда стремится ввысь, как бы для того, чтобы познать вечность, приобщиться к красоте неземного откровения: «А там, в торжественном покое, разоблаченная с утра, сияет Белая гора, как откровенье неземное». Может быть, поэтому символом чистоты и истины у Тютчева является небо. В стихотворении «Кончен пир, умолкли хоры…» сначала дается обобщенный образ мира:

Кончен пир, мы поздно встали —

Звезды на небе сияли,

Ночь достигла половины…

Вторая часть как бы приоткрывает завесу. Тема неба, только чуть-чуть намеченная вначале, теперь звучит сильно и уверенно:

Как над беспокойным градом,

Над дворцами, над домами,

Шумным уличным движеньем

С тускло-рдяным освещеньем

И бессонными толпами, —

Как над этим дольным чадом,

В горнем выспреннем пределе

Звезды чистые горели,

Отвечая смертным взглядам

Одна из основных тем лирики природы Тютчева — тема ночи. Многие тютчевские стихи посвящены природе не просто в разные времена года, но и в разные времена суток, в частности ночью. Здесь природа несет в себе философский смысл. Она помогает проникнуть в «тайное тайных» человека. Тютчевская ночь не просто красива, ее красота величественна:

Но меркнет день — настала ночь;

Пришла — и с мира рокового

Ткань благодатную покрова,

Сорвав, отбрасывает прочь…

И бездна нам обнажена

С своими страхами и мглами,

И нет преград меж ей и нами —

Вот отчего нам ночь страшна!

Ночь для Тютчева прежде всего святая: «Святая ночь на небосклон взошла…» В ней столько тайн и загадок:

…На мир дневной спустилася завеса;

Изнемогло движенье, труд уснул…

Над спящим градом, как в вершинах леса,

Проснулся чудный еженочный гул…

Откуда он, сей гул непостижимый.

Иль смертных дум, освобожденных сном,

Мир бестелесный, слышный, но незримый,

Теперь роится в хаосе ночном.

Мастерство Тютчева поражает. Он умеет найти в самых обыкновенных природных явлениях то, что служит точнейшим зеркальным отображением красоты, и описать это простым языком:

Лил теплый, летний дождь — его струи

По листьям весело звучали…

Тютчевская поэзия бывает возвышенной и земной, радостной и грустной, живой и космически-холодной, но всегда неповторимой, такой, которую нельзя забыть, если хоть раз прикоснешься к ее красоте. «О Тютчеве не думает тот, кто его не чувствует, тем самым доказывая, что он не чувствует поэзии». Эти слова Тургенева как нельзя лучше показывают великолепие поэзии Тютчева.