Анализ стихотворения Северянина Осенние листья
Анализ стиха Игоря Северянина.
Стихотворение «Моя Россия» написано Игорем Северяниным. Оно очень красиво и содержательно. Автор хочет показать всю Родину: и ее природу («равнины снеговые», «соловьи ночные», «ночи пламно-ледяные»), и ее жителей («писатели живые», «бабы избяные», «цыгане кочевые»). Автор восторгается и гордится Отечеством, и такие же чувства испытывает каждый, кто читает это стихотворение. Поэт очень часто использует местоимение «ее», но и с гордостью употребляет «наше» (солнце и луна). То есть Россия — это не только все ее безбрежные просторы и природные богатства, но и человеческие заслуги.
Игорь Северянин достигает своей поэтической цели, используя тропы. В стихотворении присутствуют сравнения (голоса девиц «молодые как весна», «разливные как волна»). Также в этом произведении есть много восклицательных конструкций:
Их кубки полные вина!
Их шей лебяжья крутизна!
В стихотворении есть анафора:
Ее мечты передовые,
Ее порывы огневые,
Ее писатели живые,
Постигшие ее до дна.
Стихотворение богато эпитетами, которые помогают описать все достоинства России («песни разрывные», «крылатая страна», «бунты удалые»)… Это произведение написано ямбом, где встречается и пиррихий. Присутствуют простая, мужская, точная (страна — дана) рифмы. Рифмовка — кольцевая. Также в этом стихотворении можно увидеть и приемы аллитерации:
И тройки бешено-степные, И это сбруи золотые,
И кряльчатые пристяжные
Их шей лебяжья крутизна.
Автор объективно показывает Россию в своем произведении. Да, у нее есть и недостатки, и достоинства! Но это наша родина! Хотя Россия «безбожная» и «ползучая», в то же время она «священная» и «крылатая».
Моя безбожная Россия,
Священная моя страна!
Ее равнины снеговые,
Ее цыгане кочевые,-
Ах, им ли радость не дана?
Ее порывы огневые,
Ее мечты передовые,
Ее писатели живые,
Постигшие ее до дна!
Ее разбойники святые,
Ее полеты голубые
И наше солнце и луна!
И эти земли неземные,
И эти бунты удалые,
И вся их, вся их глубина!
И соловьи ее ночные,
И ночи пламно-ледяные,
И браги древние хмельные,
И кубки, полные вина!
И тройки бешено степные,
И эти спицы расписные,
И эти сбруи золотые,
И крыльчатые пристяжные,
Их шей лебяжья крутизна!
И наши бабы избяные,
И сарафаны их цветные,
И голоса девиц грудные,
Такие русские, родные,
И молодые, как весна,
И разливные, как волна,
И песни, песни разрывные,
Какими наша грудь полна,
И вся она, и вся она -
Моя ползучая Россия,
Крылатая моя страна!
Анализ одного из произведений А.С.Серафимовича (по выбору).
Композиция рассказа.две части в содержании рассказа?
Первая часть - это рассказ о жизни старого мельника с молодой женой, вторая — повествование о жизни постаревшей владелицы мельницы с молодым батраком. Все герои рассказа жертвы тяжёлой и заразительной болезни собственничества, и каждый из них передаёт другому разрушительные микробы этого тяжёлого недуга. Оригинальность композиционного строения рассказа в том, что в образе старого мельника писатель показывает конец жизненного пути собственника, а, раскрывая характер его жены, восстанавливает весь этот путь.
Приступаем к анализу основных образов рассказа.
Образ старого мельника - олицетворение разрушительного воздействия золота, вещей, покорным рабом которых становится человек. Старик - раб, неспособный понять, как жалко и убого прожил он свой век.
Сцена покушения на убийство (идейная и драматическая кульминация рассказа), подчёркивается, что страшная сила денег - в их беспощадной власти над мыслями и чувствами человека. И если человек попал под влияние этой власти, то вырваться своими силами ему практически невозможно.
Пейзаж. Он призван создать настроение, подчеркнуть то или иное состояние духа героев. Он необходимое звено в раскрытии идейного содержания рассказа.
Образ песка. Образ песка - это символ разрушения и умирания того, что недостойно жить. Есть в рассказе сцена, где особенно выразительно показано бессилие человека перед природой, перед наступающими песками. Старого мельника инстинктивно тянет туда, куда медленно подползают пески.
Серафимович же в «Песках» возвращается к пониманию образа песка античным человеком и наделяет его смертоносными свойствами.
Художественные средствами авторапри создании образа песка. В тексте произведения, автор широко использует повтор, делаяданный образ носителем основной идеи рассказа, то есть его лейтмотивом: «. белый, с нежно пробивающейся травкой песок был девственно чист и сух. ». Наделяя образ песка глубоким идейным значением. В начале рассказа пески просто «желтеют», над ними «стоит молчание». К финалу рассказа обстановка все более нагнетается, и вот уже «до самого неба вставали кружившиеся пески. ». И, наконец, под песками гибнет все: «неотвратимо надвигались пески.
Как сильное средство эмоционального воздействия автор употребляет в своём рассказе антитезу, помогающую ему ещё чётче обрисовать образ песка. Автор уже в следующем абзаце ставит всё на свои места: «. но уже в нескольких шагах над тяжёлыми, неподвижно-мёртвыми песками стояло молчание».
Как чрезвычайно важное звено в цепи художественных средств выступает эпитет. Эпитеты в рассказе очень разнообразны и примечательны своим многоцветием: «. белый, с нежно пробивающейся травкой песок. », «. из рассыпчатого песка. ».
С целью добиться восприятия читателем образа песка Серафимович активно использует олицетворение: «. вышел на бугор, но пески не радовали, неподвижно лежали разморенные, и неуловимой дрожью струился зной. ».
Почему в концеконцов всё гибнет под песками? Потому что жизнь не должна быть такой. Герои не выполнили своё природное предназначение - не продолжили род, никому не подарили радости, да и сами её не познали. Автор не даёт Ивану надолго пережить старуху, чтобы не была сгублена больше ни одна человеческая жизнь. И образ песка в рассказе символизирует силу, разрушающую то, что недостойно жить.
Анализ одного из стихотворений О.Мандельштама (по выбору).
В поднятьи головы крылатый
Намек — но мешковат сюртук;
В закрытьи глаз, в покое рук —
Тайник движенья непочатый.
Так вот кому летать и петь
И слова пламенная ковкость,—
Чтоб прирожденную неловкость
Врожденным ритмом одолеть!
Ведущие принципы эстетики О.Э. Мандельштама можно проследить на примере стихотворения “Автопортрет”:
Детали автопортрета в стихотворении объединены по принципу контраста видимого покоя (статики) и скрытого движения, вулканической энергии:“поднятье головы”,“крылатый намёк” -- “мешковат сюртук”;“закрытье глаз”,“покой рук” -- “тайник движенья непочатый”.
Сам Мандельштам называл этот принцип “сталкиванием противоположностей”, “сочетанием разнокачественных признаков”. Антитеза покоя-движения придаёт стилю художника внутреннюю напряжённость. Отметим важную деталь: “Тайник движенья непочатый”. Это скрытое качество души, человеческой сущности Мандельштама.
Во второй строфе даётся центральный образ авторского художественного мира: “И слова пламенная ковкость”. Заметим, что в контексте стихотворения “слово” сравнимо с металлом, породой, обладающей колоссальными внутренними потенциями.
Обращают на себя внимание читателя последние две строки стихотворения, где по принципу антитезы сближаются сходные по звучанию слова: “прирождённую неловкость”, “врождённым ритмом”.
Мотив скрытого внутреннего движения, заявленного в начале стихотворения, реализуется в образе “врождённого ритма”; слово “врождённый” семантически в контексте стихотворения воспринимается как неотъемлемое качество личности. И здесь же по звуковому сходству сближается “прирождённая” - в значении временного затруднения, некоей преграды, которую необходимо преодолеть.
Метафора на грамматическом уровне становится глобальной метафорой косноязычия собственного, семьи, эпохи…
Значит, “прирождённая неловкость” -- это косноязычие и даже безъязычие собственное, семьи, эпохи; это детский лепет, который, наполнившись “нарастающим шумом века”, обретает силу и мощь языка, преображённого “врождённым ритмом”.
infopedia.su не принадлежат авторские права, размещенных материалов. Все права принадлежать их авторам. В случае нарушения авторского права напишите сюда.
Анализ стихотворения И. Северянина "Зовущаяся Грустью"
Игорь Васильевич Северянин (И.В. Лотарев) (1887-1941) – фигура в русской литературе весьма неоднозначная. Высокомерно смотревший на предшественников и современников в начале своего творческого пути, он вынужден идти на любые компромиссы ради опубликования стихов в зрелые годы. Более того, о месте его поэзии в русском литературном процессе ХХ в. до сих пор идут споры. Однако уже В. Брюсов объективно оценил И.Северянина: «Не думаем, чтобы надобно было доказывать, что Игорь Северянин – истинный поэт. Это почувствует каждый, способный понимать поэзию…»
Наиболее известными его сборниками стихов принято считать «Громокипящий кубок» (1913) и «Классические розы» (1930).
Стихотворение из последнего сборника «Зовущаяся Грустью» (1926) вызывает интерес необычной трактовкой образа осени. Время создания стихотворения – один из самых тяжелых периодов в жизни поэта: оторванность от Родины, забвение, нужда. Пожалуй, в такой ситуации закономерно обращение к образу осени как символу грусти, уныния, финала жизни. Однако не все так просто, как кажется на первый взгляд. Название стихотворения «Зовущаяся Грустью» интересно своей парадоксальностью, так как предмет речи в нем не указан, причем эта условная неназванность поддерживается многоточиями, завершающими и строфы, и весь текст. Перифрастический характер названия настраивает на традиционный образный ряд. А лексика названия (грусть – «чувство печали, легкого уныния») и его звуковой облик ( повтор [у], [с] ) формирует эмоциональную направленность развития текста.
Стихотворение состоит их трех неравных частей, для каждой из которых характерен определенный субъект действия или состояния:
1 часть (строки 1–6) – осень;
2 часть (строки 7,8) – лирическое «я»;
3 часть (строки 9–12) – «мы».
В каждой части проявляется определенная точка зрения на предмет речи. Представленная предельно широко: «зовется у людей» – сменяется императивом: «Необходим душе моей» – и далее переходит в обобщенное «мы» («Петь о весне смолкаем мы с годами»), представляющее собой точку зрения субъекта какого-то коллективного опыта, единство которого подчеркивает синекдоха «сердцу ближе».
Трехчастность композиции проявляется и в употреблении тропов: последняя строка каждой части содержит метафору и эпитет в Род.п. печаль страсти гаснущей – изгиб осеннего плеча – несытая пустынность осеней.
Интересна соотнесенность частей друг с другом. Первую и вторую части связывает образ женщины-осени, вторую и третью объединяет тип речи – рассуждение, тогда как первая – повествование, при этом в первой части события отнесены к прошлому, а во второй и третьей – к настоящему. Соответственно типам речи распределяются и части речи. В первой части (повествование) больше глаголов и отглагольных образований, во второй и третьей (рассуждение) – именных частей речи. Имена существительные связаны воедино синонимами, указывающими на определенное душевное состояние человека: усталь, грусть, печаль. Такой эмоциональный настрой позволяет задуматься о жанре стихотворения и вспомнить об элегии, хотя сам автор никаких пояснений или указаний на этот счет не дает.
Тем не менее элегический настрой поддерживается и лексикой стихотворения. В связи с этим интересен тот факт, что, несмотря на четкое определение темы осени, почти отсутствуют слова, передающие вполне конкретные признаки данного времени года. Может это связано с тем, что автор не желает повторять привычные ассоциации, связанные с осенью, а стремится найти какое-то свое, индивидуальное видение.
Это желание выделиться проявляется уже на уровне словаря стихотворения: многие слова нуждаются в комментарии. Слово «усталь» в ССРЛЯ оценивается как устаревшее и просторечное, синонимичное слову «усталость»; слово «пустынность» = «пустота»; в словосочетании «смолкаем петь» использовано устаревшее значение слова «смолкаем»; форма множественного числа имени существительного «осень» зафиксирована в «Орфоэпическом словаре русского языка» (под ред. Р.И. Аванесова), но с постоянным ударением на основе слова, а слово с переносом ударения есть в словаре В.И Даля с пометой «народное», что позволяет оценить форму «осеней» как диалектную.
Возможно, это же стремление проявляется и в названии стихотворения, когда Северянин использует перифразу («Зовущаяся Грустью»), сразу настраивающую на определенную эмоциональную волну и интригующую своей недосказанностью, загадочностью. Эта таинственность лишь усиливается в первой части, где тоже почти отсутствует прямое указание на предмет изображения: осень здесь – «женщина пожившая», испытывающая «усталь» = осень жизни, → алые листья – реальное указание на осень и символ умирания природы → грусть – настроение, вызванное временем года и определенной порой жизни. Но это единство настроения и лексики, его передающей, кажущееся. Ведь неслучайно встречаем в тексте такие оппозиции: пожившая – пленительная, усталь – страсть, алые листья – страсть гаснущая. Эти контекстуальные антонимы разрушают специфику словаря, традиционно использующегося при описании осени. Тем самым поэт вновь доказывает свое индивидуальное видение проблемы и усиливает таинственность стихотворения. Этой же цели служат и тропы первой части. Повествование начинается со сравнения, перерастающего в олицетворение, формирующееся средствами морфологии (глаголы «взбила», «прилегла») и синтаксиса (определения: «пожившая», «пленительная», обстоятельства: «грешно», «лукаво»). В связи с этим понятной становится прописная «Г» в слове «Грусть». Олицетворение выходит за рамки формы, а имя нарицательное трансформируется в собственное. Однако предмет речи все же четко не указан: «зовущаяся Грустью» сменяется «той, кто зовется Грустью» (показательно употребление местоимения «кто», указывающего на одушевленность предмета изображения).
Все это осложняет понимание текста. И когда во второй части появляется слово «осенний», казалось бы должное вернуть нас к конкретному образу, оно осмысливается двояко: и как «относящийся к осени», и, в сочетании «осеннее плечо», как «стареющий, увядающий». Во втором значении слово является контекстуальным синонимом к «поживший» и объединяет две первые части, а в первом значении – находит продолжение в третьей, где важнейшим смысловым ориентиром становится оппозиция весна–осень. В этой части особую роль играют повторы: «ближе к старости» (= «вскоре наступающий») – «сердцу ближе» (= «об обобщенности взглядов, интересов»). Подобное использование различных значений многозначного слова позволяет увидеть в контексте антонимы: старость – весна и синонимы: старость, осень.
Другой повтор – весна–вёсен. В первом случае слова употребляются в переносном значении: весна = «молодость, начало чего-либо» (закономерна здесь и форма единственного числа – молодость не повторяется) и противопоставляется словам «годы», «старость». Слово «вёсны» употреблено в прямом значении и вступает в антитезу вёсны – осени, которая завершает варьирование мотива осени, возвращая к самому первому: осень = осень жизни, зрелость, приближение старости.
Таким образом, мы вновь вернулись к тому, с чего начинали, и это позволяет истолковать название стихотворения: Зовущаяся Грустью, женщина пожившая = осень.
Подобная же неоднозначность, часто даже антитестичность, проявляется и на уровне фонетики.
Первая строфа (наиболее важная при формировании образа женщины-осени) отличается наибольшим разнообразием звуков: здесь и [у], [о], близкие по символике, способные показать, как утверждал М.В. Ломоносов, «страшные и сильные страсти, гнев, зависть, боязнь и печаль…», и [е], [и], [а], обладающие иной эмоциональной характеристикой.
Вторая строфа в этом смысле более упорядоченна. Легкость ее звучания достигается ассонансом во второй строке («Печалью страсти гаснущей влеча») и почти полным звуковым параллелизмом в третьей и четвертой строках («Необходим душе моей – как слава/ Изгиб ее осеннего плеча» – [и]-[е]-[е]-[а] – [и]-[е]-[а]), а вот заключительная строка им противопоставлена двойным [ы], который, однако, явно формирует звуковой образ слова «осень».
Согласные звуки распределяются неравномерно, но это, очевидно, тесно связано со смысловой стороной стихотворения.
В первой строке выделяется [ж], ставящий на передний план слово «женщина». Во второй, третьей и четвертой – [л], [т] преобладают. Можно отметить также повтор [в], [с] и появление в четвертой строке [г], который резко выделяется на фоне предшествующего текста, зато легко сочетается с последующим, когда видим ряд слов: Грустью – прилегла, грешно, гаснущей.
Таким образом, можно говорить об антитезе на звуковом уровне, которая находит продолжение в пятой и шестой строках, когда [р], [л], [г] противопоставляются [ч], [с], [т]. В седьмой и восьмой строках эта «борьба» звуков отсутствует. Зато последняя строфа отличается явной аллитерацией [с], что, в соответствии с кольцевой композицией, замыкает и звуковую цепь, заявленную еще в названии и лишь просматривающуюся в первой, второй строфах: устали – листьев – Грустью – страсти – старости – пустынность. Все эти ключевые слова указывают на прямое и переносное значение слова «осень», определяя тем самым и главный предмет изображения в стихотворении.
Стихотворение написано пятистопным ямбом с перекрестной рифмой и чередованием женских и мужских клаузул. Вообще, в том, что касается метрики, наблюдается необычная для этого стихотворения упорядоченность. Сам по себе размер, регулярность пиррихиев ( в основном в четвертой стопе), разделение строф многоточием – все это придает тексту характер спокойного размышления.
Непостоянно лишь количество ударений в строках: в первой строфе – 3,4,5; вторая и третья строфа – 3 ударения в первой и последней строке, во всех остальных строках по 4.
Зато противостоит ритму синтаксис, нарушающий размеренность речи. Он экспрессивно неоднороден. В первой строфе выразительны анжамбеманы («но все же/ Пленительная» и «ложе / Та, кто») и парцелляция. Вторая строфа характеризуется неполнотой, постановкой сказуемого в сильную позицию начала строфы. Отсутствие запятой в начале деепричастного оборота и постановка на ее месте тире формирует анжамбеман («и грешно и лукаво /влеча»), позволяющий иначе расставить смысловые акценты. Особую выразительность предложению придает сравнение (в виде вставной конструкции) «как слава», вызывающее ассоциации с ранним творчеством поэта, а значит, с юностью (скрытая антитеза: старость («осень») – юность («слава»). Умолчание (графически обозначенное многоточием) подготавливает переход к третьей строфе, представляющей собой рассуждение (тезис и аргументы), оформленное в виде сложного предложения. Умолчание же в финале логически завершает не только рассуждение, но и все стихотворение, заставляя продолжать размышления.
Итак, в стихотворении «Зовущаяся Грустью», при всей тривиальности темы, автору удалось представить свое, особое отношение к предмету речи и выявить основу противостояния весны и осени жизни, состоящую в антагонизме страсти и старости.
Как женщина пожившая, но все же
Пленительная в устали своей,
Из алых листьев клена взбила ложе
Та, кто зовется Грустью у людей…
И прилегла – и грешно, и лукаво
Печалью страсти гаснущей влеча,
Анализ стихотворения Северянина «Что шепчет парк … »
Познакомимся со стихотворением поэта ХХ века Игоря Северянина «Что шепчет парк … ».
ЧТО ШЕПЧЕТ ПАРК
О каждом новом свежем пне,
О ветви, сломанной бесцельно,
Тоскую я душой смертельно,
И так трагично-больно мне.
Редеет парк, редеет глушь.
Редеют еловые кущи …
Он был когда-то леса гуще,
И в зеркалах осенних луж
Он отражался исполином …
Но вот пришли на двух ногах
Животные — и по долинам
Топор разнёс свой гулкий взмах.
Я слышу, как, внимая гуду
Убийственного топора,
Парк шепчет: «Вскоре Я не буду …
Но я ведь жил — была пора … »
— Как вы думаете, о чём это стихотворение? Какие мысли и чувства оно вызвало у вас? (Стихотворение о бездумном уничтожении природы и о необходимости бережного отношения к ней.)
— Какой художественный приём использовал поэт в названии стихотворения? Какую роль играет этот приём? (Поэт часто использует олицетворения, благодаря которым природа оживает, словно говорит человеческим языком: «топор разнёс … свой взмах», «парк шепчет»
— О чём же шепчет парк? Почему Северянин употребил глагол «шепчет», а не другое слово, например «говорит» или «просит», «плачет»? (Шепчет — значит просит о помощи, пар к ослаб, у него больше нет сил громко шелестеть, шуметь, гудеть.)
— Какой приём использовал поэт, чтобы показать, что парк обессилел? Как достигается эффект шёпота? (Поэт использовал аллитерацию. При помощи повторяющихся глухих и шипящих согласных «с», «ж», «щ», «ш», «ц» создаётся эффект шёпота, как будто мы слышим глубокий вздох:
О каждом новом свежем пне,
О ветви, сломанной бесцельно,
Тоскую я душой смертельно,
И так трагично-больно мне …
Он был когда- то леса гуще,
И в зеркалах осенних луж
Он отражался исполином …
— На сколько смысловых частей можно разделить стихотворение и почему? (Стихотворение, хотя оно и маленькое, состоит из трёх смысловых частей. Первая часть похожа на вступление. В ней говорится о переживаниях лирического героя. Во второй части мы
читаем о том, каким был раньше парк:
Он был когда- то леса гуще,
И в зеркалах осенних луж
Он отражался исполином …
А третья часть рисует мрачное будущее леса.
— Что за приём находим здесь? И как вы понимаете значение слова «исполин»? (Слово «исполин» — синоним слова «великан». Это сравнение, это можно подтвердить с помощью союза «как исполин», «как великан». Когда-то парк был могучим, сильным, ничто ему не было страшно.)
— А каким он стал теперь? (Поэт пишет: «Редеет парк, редеет глушь, / Редеют ёловые кущи … » Парк постепенно умирает, исчезает.)
— Почему поэт использовал в стихотворении сочетание ёловые кущи? Как вы его понимаете? (Когда-то ели росли густо — дружно. Теперь же люди равнодушно вырубают ёлки.)
— Почему поэт переставил ударение на первый слог? (Скорее всего, он не захотел нарушить ритм стиха.)
— Как вы понимаете строчки:
Но вот пришли на двух ногах
Животные — и по долинам
Топор разнёс свой гулкий взмах?
(Так поэт называет людей, потому что разумный человек не может так бездумно уничтожать лес. Значит, человек уподобляется
дикому животному. Таким образом автор подчёркивает жестокость человека.)
— О чём говорят эпитеты? Назовите их.
(Эпитет «убийственный» подчёркивает, что в руках человека топор превратился в орудие убийства парка. Для дерева топор — это палач, убийца.)
— Немало в стихотворении и олицетворений. Наверное, не случайно? Докажите.
(Это такие олицетворения, как «топор разнёс-, «парк шепчет», «но Я ведь жил». Топор наносит парку страшную, смертельную рану. Это страшное орудие в руках равнодушного человека, после его ударов ничего живого не остаётся. А лес — это живой организм: он рождается, растёт, живёт, радует нас шелестом листьев, пением птиц, цветением трав. Олицетворения помогают поэту изобразить парк живым существом, который так же чувствует боль и страдает, как и человек.)
— Метафора «в зеркалах осенних луж» вызывает у вас какие- то ассоциации?
(Наверное, когда-то парк любовался собой, глядя на своё отражение на воде, и тихо радовался.)
— Какое чувство испытывает лирический герой, когда слышит шелест листьев, деревьев? (Он тоскует «душой смертельно».
Слова «трагично-больно мне» говорят о том, что для него гибель деревьев — настоящая беда. И скорее всего оттого, что помочь им он не может, не может один человек защитить природу.)
— Автору удаётся передать тоску при помощи гиперболы «и так трагично-больно мне».
Кроме изобразительных средств, особую роль играет здесь многоточие. Как вы думаете, с какой целью поэт часто употребляет многоточие? (Он словно хочет продолжить перечисление: погибают не только «ёповые кущи», но и другие деревья, целый лес. Второе многоточие
обрывает рассказ-воспоминание о прошлой красоте парка, который был похож на лес. Последнее многоточие передаёт отчаяние и читается как крик о помощи.)
— О чём, на ваш взгляд, думал поэт, когда создавал это стихотворение? Какие мысли его тревожили? (Конечно, он прежде всего думал о сохранении природы. Из стихотворения видно, что Игорь Северянин очень любил природу и переживал из-за уничтожения городского парка.)
— Как бы вы охарактеризовали варваров, «которые губят парк? Можем ли мы говорить, судя по этому стихотворению, о любви человека к природе? (Нет, эти люди не любят природу, поэт даже не называет их людьми. Это «животные на двух ногах». Это очень жестокие, бездушные, бессердечные, беспощадные существа. Если бы они любили природу, не вырубали бы безжалостно парк, а они уничтожают живую природу, значит, не любят и Родину. И не только Родину, но, по убеждению Ф.М. Достоевского, не любят и человека, значит, не уважают себя, ведь человек — часть при роды. Никто не давал права человеку уничтожать природу, вырубать леса, осушать болота.)
— Что же нужно делать, чтобы не погибали парки и леса, не высыхет «реки и моря?
(Надо заботиться о природе, не рубить, например, ёлки на Новый год, а ставить искусственные, сажать новые леса, очищать реки и моря, не загрязнять их. К тому же в последние годы летом леса часто горят на огромных площадях, а ведь лес растёт очень медленно и долгие годы, поэтому весной и летом в лесу нельзя разжигать костёр. Северянин призывает любить, беречь природу, заботиться о ней. Природа нуждается в нашей защите. В этом и заключается основная мысль стихотворения.)
Антитеза весны и осени в лирике И.Северянина
Исполнитель: учащаяся 9 «В» класса Сиваева Ирина Олеговна
МОУ г. Екатеринбурга лицей №110 им. Л.К. Гришиной
Темой нашего реферата является «Антитеза весны и осени в лирике И. Северянина».
Проблема – антитеза (противопоставление) весны и осени, которая занимает особое место в лирике И. Северянина.
Объектом изучения становится пейзажная лирика И.Северянина; предметом изучения – антитеза весна – осень в пейзажной лирике Северянина.
Цель реферата – проанализировать и обобщить случаи употребления антитезы весна – осень в лирике поэта.
На основании вышеназванной цели определяются задачи:
определить особенности антитезы как риторической фигуры расположения;
проанализировать случаи противопоставления весны и осени в пейзажной лирике И.Северянина;
установить значение данной антитезы для формирования отношения к миру лирического героя И. Северянина.
Методы нашей работы – наблюдение, анализ, сравнение.
Реферат состоит из трех частей: первая и вторая – теоретические (изучение личности И.Северянина; изучение антитезы как риторической фигуры расположения); третья – экспериментальная (анализ антитезы весны и осени, обобщение результатов анализа).
Основная часть. Антитеза весны и осени в лирике И.Северянина.
Литературный портрет И.В.Северянина.
Настоящая фамилия поэта Лотарев Игорь Васильевич. Он родился 4 (16) мая 1887 года в Петербурге, на Гороховой улице, где и прожил до девяти лет. В 1896 году его отец расстался с матерью и увез сына к своим родственникам в Череповецкий уезд Новгородской губернии. Там, на берегу Суды «незаменимой реки», прошли отрочество и юность будущего поэта. Там же он закончил четыре класса Череповецкого реального училища, учиться дальше ему не пришлось. В 1904 году будущий поэт вернулся к матери и жил вместе с нею в Гатчине, под Петербургом. Север отозвался в его душе, пробудил вдохновение. Сам Игорь-Северянин писал свой псевдоним через дефис: как второе имя, а не фамилия. Имя Игорь было дано ему по святцам, в честь святого древнерусского князя Игоря Олеговича; приложение "Северянин" делало псевдоним близким к "царственным" именам и означало место особенной любви (как приложение "Сибиряк" в псевдониме Д.Н.Мамин). Но традиция писать "Северянин" как фамилию закрепилась так же, как традиция толковать поэта односторонне по его "экстазным" стихам.
Он придумывал сам себя, он воображал себе свой мир, еще далекий от реальности. Но в этом придуманном мире, таком, казалось бы, далеком от повседневности, таком благополучном и спокойном, внезапно ощущаешь трагедию и боль. Нет никаких видимых причин к беспокойству, но, читая стихи, невольно чувствуешь тревогу, скрытую то в интонации автора, то в подтексте. Может быть, это еще только предчувствие, предвидение той боли, которая потрясет и страну и мир:
Твоей души очам видений страшных клиры.
Казни меня! Пытай! Замучай! Задуши!
Но ты должна принять. И плен, и хохот лиры
Очам твоей души.
Сегодня это ощущение боли, поиски правды кажутся нам важнее, чем утверждение Северяниным эгофутуризма. Протестуя против пошлости, он удалялся на берег моря, «где ажурная пена», или в «озерзамок», или на «лунную аллею», встречал королеву «в шумном платье муаровом», слушал звуки Шопена. Называя себя «царь страны несуществующей». Северянин мог бросить вызов обществу, воспевая «ананасы в шампанском» и утверждая себя как гения. Но это было маской.
Из меня хотели сделать торгаша,
Но торгашеству противилась душа.
Смыслу здравому учили с детских дней,
Но в безразумность влюбился соловей.
Что же было в нем истинного? О чем же думал Северянин, воспевая «мороженое из сирени», создавая причудливые новые формы? Повторяя в разных вариантах строку в «Квадрате квадратов», он изнемогает оттого, что «заплутал, точно зверь, меж тревог и поэм. » Тревога о людях, о любви, о России. И даже в самом «скандальном» стихотворении «Эпилог» «упоение» победой поверхностное. Надо заметить другое, более точное самоопределение поэта: «В ненастный день взойдет, как солнце, моя вселенская душа!» Но ни читатели, ни критики не догадались, что пафос Северянина не в самопохвале, а, напротив, в веротерпимости.
Не ученик я и не учитель,
Великих друг, ничтожных брат.
Иду туда, где вдохновитель
Моих исканий говор хат.
Если прочитать эти строки без предубеждения, иначе поймешь намерения поэта. И тогда стихотворение, казавшееся эпатажем, бравадой, оказывается, заключает в себе и самоотрицание. Поэт ощущает себя равным миру и не скрывает своего чувства. Ирония действительно характерна для стихов Северянина. Но она направлена не против лиц, а против явлений. Против фальши, бездушия, озлобления и невежества.
Останови мотор! Сними манто
И шелк белья, бесчестья паутину,
Разбей колье и, выйдя из ландо,
Смой наготой муаровую тину!
Что до того, что скажет Пустота
Под шляпками, цилиндрами и кепи!
Что до того! Такая нагота
Великолепней всех великолепии!
Конечно, это и сегодня звучит вызывающе. Но на упреки в пошлости сам Игорь Северянин ответил в 1918 году в стихотворении «Двусмысленная слава»:
Во мне выискивали пошлость,
Из виду, упустив одно:
Ведь кто живописует площадь,
Тот пишет кистью площадной.
Я разрешал, презрев молву.
Мои двусмысленные темы
Двусмысленны по существу.
Правильнее было бы сказать, что весь поэтический мир Игоря Северянина изначально двойствен. Поэт как бы взвешивает на весах добро и зло: «И в зле
добро, и в добром злоба». Северянин отстаивал свои взгляды яростно и искренне, что, конечно, не подтверждает его правоты. Но это объясняет его одиночество и в вымышленном мире, и в настоящем.
В августе 1914 года в «Стихах в ненастный день» Северянин провозглашает: «Живи, живое восторгая! От смерти мертвое буди!» Через год, в июле 1915 года, в «Поэзе «Невтерпеж» звучат иные ноты:
Чем дальше, все хуже, хуже.
Все тягостней, все больней.
И к счастью тропинка уже,
И ужас уже на ней.
Этот ужас еще отступает в минуты личного счастья. Но жизнь постоянно возвращает его к вопросу о добре и зле, об истине, о любви к народу. Признавая принципиальную неоднозначность мира, поэт писал:
В ничем ничто. Из ничего вдруг что-то.
В самосозданьи не дал он отчета,
Граница между добром и злом, между правдой и неправдой, по Северянину, не только зыбка и неопределенна. Она не историческая, не социальная, не национальная. Она личностная. Поэт отвергает классовый, или социальный, подход, для него существует один критерий нравственность. Новые возможности открывает для него февральская революция 1917 года. Он видит в жизни «возрождение»:
Жизнь человека одного
Дороже и прекрасней мира.
Биеньем сердца моего
Дрожит воскреснувшая лира.
Речь шла уже не об одной душе, обо всей жизни. Северянин, лирик, ироник и мечтатель, раскрывается как философ. Он упрямо и настойчиво повторяет мысль о превосходстве человека над миром. Это звучит как продолжение слов Достоевского о том, что счастье невозможно построить на слезах и на крови. Но жизнь предлагала все новые варианты политической розни, ожесточенной борьбы. Под сомнение ставились ценности, признаваемые дотоле всем человечеством. В первую очередь «в загоне» оказалось, по мнению Северянина, искусство. В июле 1917 года он с горечью констатировал:
Дни розни партийной для нас безотрадны,
Дни мелких, ничтожных страстей.
Мы так неуместны, мы так невпопадны
Среди озверелых людей.
(«Поэза строгой точности»)
Мы - это, конечно же, художники. В поэзию Северянина открыто врывается политическая лексика. Но мысли поэта, наблюдающего грабеж «черни», обращены к народу: «мучительно думать о горе народа». Даже в эти тягостные дни он разделяет чернь и народ. Отсюда надежда на успокоение, на время как на «лучшее чудо», на то, что «жизнь не умрет». Он уверен: «Минуют, пройдут времена самосуда, убийц обуздает народ». Он предсказывает и будущую трагедию, и песню, которую, в конце концов «живой запоет». Подтверждение своих слов Северянин получил неожиданно скоро: в феврале 1918 года в Политехническом музее в Москве на поэтическом вечере он был избран «королем поэтов», опередив Маяковского и Бальмонта.
Я так велик и так уверен
В себе, настолько убежден,
Что всех прощу и каждой вере
Отдам почтительный поклон.
Трудно сказать, что для самого поэта важнее уверенность в себе или признание всех вер. В конце стихотворения он провозглашает: «Я избран королем поэтов да будет подданным светло». Вскоре Северянин уехал в Эстонию, в Эст-Тойлу, где всегда проводил весну и лето. Но немецкая оккупация Эстонии (в марте 1918-го), образование самостоятельной республики (1920) отрезали его от России. Он почти безвыездно жил в деревне со своей женой - поэтессой и переводчицей Фелиссой Круут.
Души поэта хватало и на восхищение фениксом Эстонии, и на ностальгию о России - «крылатой стране». «Эстония-сказка», «голубая голубка», «оазис в житейской тщете». Россия же - страна одновременно «священная» и «безбожная». Он любил Россию, но не меньше того любил и Эстонию. Он хотел встать вне политики. Но его не признавали эмигранты и забывали в России. В Эстонии ему жилось трудно. Но не потому, что он не имел возможности работать. Просто время мало способствовало поэзии. Но все же поэт выпустил 9 книг, много переводил эстонских поэтов, издал антологию эстонской классической поэзии и переводы эстонского поэта А. Раннита «В оконном переплете». Правительство помогло Северянину, назначило субсидию. Но писал он не об Эстонии и не о России, а о человеке, о его чувствах.
Но все меньше и меньше белого света оставалось в жизни. Жизнь грубела, так что «черствеют и девьи сердца». Приходит новый век, «жестокий, сухой», рациональный. Люди живут без стихов и не чувствуют их необходимости. Человек становится рабом, потому что художник никому не нужен.
Все друг на друга: с Севера, с Юга,
Друг и подруга все против всех!
Поиски истинной тропы, пути к себе, к прошлому растянулись на много лет. Советские люди, пришедшие в Эстонию в 1940 году, уже не знали, кто такой Игорь Северянин. Им не было дела до его мыслей. Не потому ли, задержалось возвращение в русскую культуру поэта Игоря Северянина? Задержалось и понимание его поэзии. Отечественная война застала Северянина больным. Но, неисправимый мечтатель, он еще надеется на помощь центрального правительства в эвакуации. Он рассчитывает на поддержку Жданова. Поэт так и не понял, что же происходило в России. Его телеграммы Калинину остались без ответа. 22 декабря 1941 года Северянин умер. В конце жизни, когда пришла пора подводить итоги, Игорь Васильевич, оглядываясь назад, с грустью признался самому себе, что в ранней молодости ему очень мешали правильно воспринимать людей и «глупая самовлюбленность», и «какое-то скольженье по окружающему». И это относится и к друзьям, которых он недооценил, и к женщинам: «в последнем случае последствия бывали непоправимыми и коверкали жизнь, болезненно и отрицательно отражаясь на творчестве». Эта запись сделана в дневнике, когда он непоправимо и навсегда расстался с двумя «недооцененными» им женщинами — своей первой любовью Евгенией и единственной законной женой эстонкой Фелиссой Круут.
На его могиле двустишие, взятое из сборника «Классические розы»:
Как хороши, как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!
Антитеза в художественных произведениях.
Антитеза – противопоставление понятий, образов, мыслей – одна из наиболее распространенных и эффективных фигур. Наполеон, вернувшись из Египта, заявил правительству: «Что вы сделали из той Франции, которую я оставил в таком ближайшем положении? Я оставил вам мир – а нахожу войну! Я вам оставил итальянские миллионы, а нахожу грабительские законы и нищету! Я вам оставил победы, а нахожу поражения!» По словам Е.Тарле, после этой речи правящая Директория была ликвидирована без малейших затруднений. Бонапарт был не только блестящим полководцем, но и великолепным ритором: иначе он просто не смог бы повести за собой Францию.
Как пишет знаменитый дореволюционный оратор П.Пороховщиков, «главное достоинство этой фигуры заключается в том, что обе части антитезы взаимно освещают одна другую; мысль выигрывает в силе; при этом мысль выражается в сжатой форме, и это тоже увеличивает её выразительность». С использованием антитезы построены многие афоризмы: «Нет ничего глупее желания всегда быть умнее других» (Ларошфуко), « Прежде чем приказывать, научись повиноваться» (Солон); наконец, именно по этой модели построена и знаменитая фраза Сервантеса: «Ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как вежливость».
Разновидность антитезы – употребление антонимов в различных значениях – удачно использовал писатель В.Белов во фразе. «Пора бы нам понять, что с пьяным бюджетом невозможна трезвая экономика». Прилагательные «пьяный» и «трезвый действительно антонимы, но в данном случае первое использовано в переносном значении « основанный на деньгах от продажи алкоголя», а второе – в переносном значении «разумный». Фраза звучит достаточно сильно, легко запоминается, заставляет задуматься.
3.Антитеза весны и осени в лирике И.Северянина.
При знакомстве с творчеством И. Северянина огромный интерес представляет прекрасно – лиричный образ Осени, часто возникающий в его стихах, отражающий некоторые особенности языка поэта. При создании композиции осени, иногда даже при отсутствии прямого наименования, автор использует множество слов, косвенно настраивающих читателя на определенный образ осени.
Осени посвящены стихотворения разных лет («Berceuse осенний», «Янтарная элегия», «Осенние листья», «Октябрь» и др.), а также тексты, в которых осень представлена как образно – временной ориентир лишь на уровне контекстов. Для многих из этих произведений характерно олицетворение осени. Именно олицетворение осени олицетворение позволяет достаточно наглядно проследить эволюцию ценностных ориентиров писателя. Так, в ранних стихотворениях осень - … старуха в желтый плед закутана, но вздрагивает зябко… («27 августа 1912 года»); Приходи старуха, в желтой кофте! («Осени предчувствие»). В период наибольшей популярности образ претерпел несущественные изменения с сохранением отрицательной оценки:
Ведь осень, говорят, неряха из нерях…
И ходят две сестры – она и инфлюэнца,
Две девы старые, - и топчутся в дверях.
Показательно название этого стихотворения (1918г.) – «Пора безжизния». В значительно трансформированном виде образ осени представлен в стихотворении 1926г. Вошедшем в сборник «Классические розы»:
Как женщина пожившая, но все же
Пленительная в устали своей,
И алых листьев клена взбила ложе
Та, кто зовется Грустью у людей…
И прилегла – и грешно, и лукаво
Печалью страсти гаснущей влеча.
Необходим душе моей – как слава!Изгиб ее осеннего плеча…
Петь о весне смолкаем мы с годами:
Чем ближе к старости, тем все ясней,
Что сердцу ближе весен с их садами
Несытая пустынность осеней…
Стихотворная несытая пустынность осеней возникла совершенно закономерно, отражая и реальные ощущения автора. 5 мая 1925г. И. Северянин обращался к А. Барановой, время от времени оказывавшей ему материальную помощь: «… У меня к Вам мольба: поддержите до осени, посылая ежемесячно по десять хотя бы крон. Каких-нибудь четыре месяца. Иначе я погиб. Я сижу буквально без марок. Ужасно!»
Слово осенний осмысляется двояко: в соответствии с сочетаемостью осеннее плечо с контекстуальным значением «стареющий, увядающий», (когда осенний выступает как синоним к поживший, и оба эти слова образуют границу тематического блока, объединяя две первые композиционные части) оно осмысляется и по общеязыковому значению «относящийся к осени», связанному с ключом алые листья. Это совмещение значений находит логическое продолжение. В третьей композиционной части стихотворения «Зовущаяся грустью» смысловым стержнем является оппозиция весна/осень.
Общая языковая многозначность в контексте служит основой создания антонимов старость-весна и синонимом старость-осень.
Повтор слова весна (весен) направлен на создание того же семантического потенциала, который уже был реализован в предшествующем развертывании текста у слова осень.
Символическое значение слова весна «молодость, начало чего-либо» подчеркивается его употреблением в форме единственного числа, сочетаемостью с высоким «петь» (очень распространенным в поэзии Северянина), противопоставленостью синонимам годы, старость, а также антитезой сады/пустынность, образованный антонимами (символика сада – важнейший предмет весны, а значит – юности, радости, часто встречается в поэзии И.Северянина). В результате этого оппозиция весна/осень завершает мотив осени повтором первого звена цепи: осень = осень жизни, зрелость, приближение старости. В результате такого развития мотива образуется кольцо, которое истолковывает название текста :
Зовущаяся Грустью, женщина пожившая = осень. Более того, традиционный антагонизм весны и осени индивидуально обоснован. Причина его в глубоком различии страсти и старости, что реализовано вертикальной антитезой страсть/старость.
Выявляемая постепенно антитетичность текста, то скрытая, то явная, реализуется и в определенной динамике размещения стилистически окрашенной лексики. Так, в первой композиционной части стилистически сниженная лексика предшествует высокой, способствуя нарастанию эмоциональности: пожившая, усталь, ложе, прилегла, лукаво, страсть гаснущая. Вторая, связующая, композиционная часть стилистически нейтральна и служит как бы осью противопоставления, так как третья часть построена в порядке, противоположном первой: за стилистически высоким петь, поставленным к тому же в сильную позицию строфы и строки, следует нейтральная лексика, и происходит закономерное к концу текста падение экспрессии.
В отношения межуровневой противопоставленности вступает и синтаксис, нарушающий размеренное течение речи и тем самым противостоящий ритму и элегическому словарю. Однако синтаксис текста экспрессивно неоднороден: по степени выразительности первые две композиционные части противостоят третьей, нейтральной, но отличаются друг от друга использованными для создания экспрессии средствами.
Так же, для подкрепления образов цветовыми ассоциациями, автор использует определение «алый», «желтый» и их оттенки. Но вот, что интересно – то же слово «алый» Северянин использует для описания совсем иных образов: образов надежды, рождения чувств, любви, весны:
Осенний парк в цвету янтарно-алом.
Съежились листья желтых акаций.
Над узкою тропкою клены
Алеют в узорчатой грезе.
Уже деревья скелетеют.
И румянеют и желтеют.
Предложения интернет-магазинов
Времена года. Стихотворения о природе
Издательство: Белый город, 2014 г. Серия: В помощь учителю
Известные стихи знаменитых русских поэтов не один раз иллюстрировали великие художники. В наборах репродукций представлены образцы такого "сотрудничества". И стихи, и картины созданы в разное время, но каждый из создателей шедевров старался передать красоту нашей природы, ее особую, дорогую для сердца русского человека одухотворенность. Содержание: "…Унылая пора! Очей очарованье!" А. Пушкин "Есть в осени первоначальной…" Ф. Тютчев Конец осени. А. Плещеев Перед осенью. М. Чехов Зайчик. А. Блок "Нивы сжаты, рощи голы…" С. Есенин Зимнее утро. А. Пушкин "Мама! глянь-ка из окошка…" А. Фет "…Однажды, в студеную зимнюю пору…" Н. Некрасов Зима. И. Суриков Первый снег. И. Бунин Береза. С. Есенин "Зима недаром злится…" Ф. Тютчев "Я пришел к тебе с приветом…" А. Фет Рыбка. А. Фет Весна. А. Плещеев "Бушует полая вода…" И. Бунин Ворона. А. Блок "Как неожиданно и ярко…" Ф. Тютчев Рассвет. М. Лермонтов "Уж налились колосики…" Н. Некрасов Ночь. И. Никитин Летом. И. Суриков Детство. И. Бунин
Фортепианные пьесы для детей. На крыльях весны
Сборник адресован учащимся младших и средних классов детских музыкальных школ и школ искусств. Композитор предлагает удачные приемы, способствующие развитию техники игры на фортепиано.
Ура! Праздник. В начальной школе. Учебно-методическое пособие
Автор(ы): Кербицкова Нина Леонидовна Издательство: Педагогическое общество России, 2005 г. Серия: Начальная школа
"Ура! Праздник. В начальной школе. Сценарии выпускных утренников в 1-м,2-м,3-м классах; праздники "День Нептуна", "У Осени в гостях"; фольклорный праздник "Осенние посиделки"." В учебно-методическом пособии представлены авторские разработки летних и осенних школьных праздников для младших школьников. Пособие предназначено для учителей начальных классов, педагогов дополнительного образования, вожатых детских оздоровительных лагерей.
Bunte Blatter. Lyrik. Цвета осени. Стихи. Творческое учебное пособие
Данное пособие, основанное на выборе произведений немецкой художественной поэзии XVIII-XX вв. представляет стихотворную форму не как объект литературного анализа, но как материал для активизации творческой языковой работы. Наряду с тренировкой грамматических и стилистических аспектов значительно расширяется словарный запас, работа с лирическим текстом превращается в увлекательный процесс, развиваются коммуникативные навыки, углубляется языковая чувствительность. Издание рекомендовано учащимся с уровнем В1 и выше по Европейской системе уровней владения иностранным языком. В пособие включены ключи и ответы к упражнениям, что позволяет работать с изданием самостоятельно.
ДОБАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ [можно без регистрации]
перед публикацией все комментарии рассматриваются модератором сайта - спам опубликован не будет
ОСЕННИЕ ЛИСТЬЯ
1926
Осеню себя осенью — в дальний лес уйду.
В день туманный и серенький подойду к пруду.
Листья, точно кораблики, на пруде застыв,
Ветерка ждут попутного, но молчат кусты.
Листья мокрые, легкие и сухие столь,
Что возьмешь их — ломаются поперек и вдоль.
Не исчезнуть скоробленным никуда с пруда:
Ведь она ограниченна, в том пруде вода.
Берега всюду топкие с четырех сторон.
И кусты низкорослые стерегут их сон.
Листья легкие-легкие, да тяжел удел:
У пруда они выросли и умрут в пруде…
Слушать стихотворение Северянина Осенние листья
Темы соседних сочинений
Картинка к сочинению анализ стихотворения Осенние листья
Настроение произведения Осенние листья
