Анализ стихотворения Маяковского Служака

Появились
молодые
превоспитанные люди —

знаки золотые
им
увенчивают груди.
Парт-комар

не подточит
парню
носа:
к сроку
вписана
строка
проф —
и парт —
и прочих взносов.
Честен он,
как честен вол.
В место
в собственное
вросся
и не видит
ничего
дальше
собственного носа.
Коммунизм
по книге сдав,
перевызубривши «измы»,
он
покончил навсегда
с мыслями
о коммунизме.
Что заглядывать далече?!
Циркуляр
сиди
и жди.
— Нам, мол,
с вами
думать неча,
если
думают вожди. —
Мелких дельцев
пару шор
он
надел
на глаза оба,
чтоб служилось
хорошо,
безмятежно,
узколобо.
День — этап
растрат и лести,
день,
когда
простор подлизам, —
это
для него
и есть
самый
рассоциализм.
До коммуны
перегон
не покрыть
на этой кляче,
как нарочно
создан
он
для чиновничьих делячеств.
Блещут
знаки золотые,
гордо
выпячены
груди,
ходят
тихо
молодые
приспособленные люди.
О коряги
якорятся
там,
где тихая вода…
А на стенке
декорацией
Карлы-марлы борода.
Мы томимся неизвестностью,
что нам делать
с ихней честностью?
Комсомолец,
живя
в твои лета́,
октябрьским
озоном
дыша,
помни,
что каждый день —
этап,
к цели
намеченной
шаг.
Не наши —
которые
времени в зад
уперли
лбов
медь;
быть коммунистом —
значит дерзать,
думать,
хотеть,
сметь.
У нас
еще
не Эдем и рай —
мещанская
тина с цвелью.
Работая,
мелочи соразмеряй
с огромной
поставленной целью.

у стихотворения СЛУЖАКА аудио записей пока нет.

Владимир Маяковский — Появились молодые ( Служака )

Картинка Анализ стихотворения Маяковского Служака № 1

Poyavilis molodye
prevospitannye lyudi —
Moirov znaki zolotye
im uvenchivayut grudi.
Part-komar iz MKK
ne podtochit parnyu nosa:
k sroku vpisana stroka
prof- i part- i prochikh vznosov.
Chesten on, kak chesten vol.
V mesto v sobstvennoye vrossya
i ne vidit nichego
dalshe sobstvennogo nosa.
Kommunizm po knige sdav,
perevyzubrivshi «izmy»,
on pokonchil navsegda
s myslyami o kommunizme.
Chto zaglyadyvat daleche?!
Tsirkulyar sidi i zhdi.
— Nam, mol, s vami dumat necha,
yesli dumayut vozhdi. —
Melkikh deltsev paru shor
on nadel na glaza oba,
chtob sluzhilos khorosho,
bezmyatezhno, uzkolobo.
Den — etap rastrat i lesti,
den, kogda prostor podlizam, —
eto dlya nego i yest
samy rassotsializm.
Do kommuny peregon
ne pokryt na etoy klyache,
kak narochno sozdan on
dlya chinovnichyikh delyachestv.
Bleshchut znaki zolotye,
gordo vypyacheny grudi,
khodyat tikho molodye
prisposoblennye lyudi.
O koryagi yakoryatsya
tam, gde tikhaya voda.
A na stenke dekoratsiyey
Karly-marly boroda.

My tomimsya neizvestnostyu,
chto nam delat s ikhney chestnostyu?
Komsomolets, zhivya v tvoi leta,
oktyabrskim ozonom dysha,
pomni, chto kazhdy den — etap,
k tseli namechennoy shag.
Ne nashi — kotorye vremeni v zad
uperli lbov med;
byt kommunistom — znachit derzat,
dumat, khotet, smet.
U nas yeshche ne Edem i ray —
meshchanskaya tina s tsvelyu.
Rabotaya, melochi sorazmeryay
s ogromnoy postavlennoy tselyu.

Gjzdbkbcm vjkjlst
ghtdjcgbnfyyst k/lb —
Vjbhjd pyfrb pjkjnst
bv edtyxbdf/n uhelb/
Gfhn-rjvfh bp VRR
yt gjlnjxbn gfhy/ yjcf:
r chjre dgbcfyf cnhjrf
ghja- b gfhn- b ghjxb[ dpyjcjd/
Xtcnty jy, rfr xtcnty djk/
D vtcnj d cj,cndtyyjt dhjccz
b yt dblbn ybxtuj
lfkmit cj,cndtyyjuj yjcf/
Rjvveybpv gj rybut clfd,
gthtdspe,hbdib «bpvs»,
jy gjrjyxbk yfdctulf
c vsckzvb j rjvveybpvt/
Xnj pfukzlsdfnm lfktxt?!
Wbhrekzh cblb b ;lb/
— Yfv, vjk, c dfvb levfnm ytxf,
tckb levf/n dj;lb/ —
Vtkrb[ ltkmwtd gfhe ijh
jy yfltk yf ukfpf j,f,
xnj, cke;bkjcm [jhjij,
,tpvznt;yj, eprjkj,j/
Ltym — nfg hfcnhfn b ktcnb,
ltym, rjulf ghjcnjh gjlkbpfv, —
nj lkz ytuj b tcnm
cfvsq hfccjwbfkbpv/
Lj rjvveys gthtujy
yt gjrhsnm yf njq rkzxt,
rfr yfhjxyj cjplfy jy
lkz xbyjdybxmb[ ltkzxtcnd/
,ktoen pyfrb pjkjnst,
ujhlj dsgzxtys uhelb,
[jlzn nb[j vjkjlst
ghbcgjcj,ktyyst k/lb/
J rjhzub zrjhzncz
nfv, ult nb[fz djlf///
F yf cntyrt ltrjhfwbtq
Rfhks-vfhks ,jhjlf/

Vs njvbvcz ytbpdtcnyjcnm/,
xnj yfv ltkfnm c b[ytq xtcnyjcnm/?
Rjvcjvjktw, ;bdz d ndjb ktnf,
jrnz,hmcrbv jpjyjv lsif,
gjvyb, xnj rf;lsq ltym — nfg,
r wtkb yfvtxtyyjq ifu/
Yt yfib — rjnjhst dhtvtyb d pfl
egthkb k,jd vtlm;
,snm rjvveybcnjv — pyfxbn lthpfnm,
levfnm, [jntnm, cvtnm/
E yfc tot yt ltv b hfq —
vtofycrfz nbyf c wdtkm//
Hf,jnfz, vtkjxb cjhfpvthzq
c juhjvyjq gjcnfdktyyjq wtkm//

Картинка Анализ стихотворения Маяковского Служака № 2

СЛУЖАКА - стихотворение Маяковский В. В.

Картинка Анализ стихотворения Маяковского Служака № 3

знаки золотые
им
увенчивают груди.
Парт-комар

слушать, скачать аудио стихотворение
СЛУЖАКА Маяковский В. В.
к общему сожалению, пока аудио нет

анализ, сочинение или реферат о стихотворении
СЛУЖАКА:

Картинка Анализ стихотворения Маяковского Служака № 4

Комментарии к стихам Маяковского. Часть 3. (Маяковский В. В.)

Картинка Анализ стихотворения Маяковского Служака № 5

Ялта — Новороссийск — Впервые, под заглавием «Ялта — Севастополь», с рисунками К. Ротова. «Дофин» — пароход французской компании. Бламанже (бланманже) — желе из сливок. Райкомвод — районный комитет водников.

Товарищу Нетте пароходу и человеку (стр.251 — 253). — Перед чтением этого стихотворения на вечерах Маяковский рассказывал: «Нетте — наш дипломатический курьер в Латвии.

Погиб при исполнении служебных обязанностей, отстреливаясь от нападавших на него контрразведчиков в поезде на латвийской территории. С ним был и другой дипкурьер — Махмастль, отделавшийся только ранением. Это был коренастый латыш с приятной улыбкой, в больших роговых очках. Я встречался с ним много раз. В прошлый мой приезд, в Ростове, на улице я услышал, газетчики кричат: «Покушение на наших дипкурьеров Нетте и Мах-мастля». Остолбенел. Это была моя первая встреча с Нетте, уже после его смерти. Вскоре первая боль улеглась. Я попадаю в Одессу. Пароходом направляюсь в Ялту. Когда наш пароход покидал Одесскую гавань, навстречу шел другой пароход, и на нем золотыми буквами, освещенными солнцем, два слова — «Теодор Нетте». Это была моя вторая встреча с Нетте, но уже не человеком, а с пароходом» (П. И. Л а в v т. Маяковский едет по Союзу. М. 1963). Нетте Т. И. (1896 — 1926), погиб 5 февраля. Якобсон Р. О. — ученый-филолог, эмигрировавший в 30-х годах, проживает в США.

По городам Союза —. обдорская темь. — малонаселенный Обдорский край в низовьях реки Оби. Советский вензель — здесь: советский герб.

Хорошо! —. боли волжской я не коснусь.— Речь идет о голоде, постигшем Поволжье в 1921 —1922 годах. Трагическим последствиям этого горя посвящено также стихотворение Маяковского «Сволочи». Оля — Маяковская Ольга Владимировна (1890 — 1949). сестра поэта. Красин Л. Б. (1870 — 1926) — советский дипломат, первый посол во Франции. Дорио (р. 1898 г.) — в то время один из руководителей Французской компартии, впоследствии изменивший делу рабочего класса. Войков П. Л. — советский полпред в Польше в 1924—1927 годах. Смертельно ранен в Варшаве белогвардейским террористом 7 июня.

Нашему юношеству — В статье «Корректура читателей и слушателей» Маяковский писал об этом стихотворении: «Мысль. ясна: уча свой язык, не к чему ненавидеть и русский, в особенности если встает вопрос — какой еще язык знать, чтобы юношам, растущим в советской культуре, применять в будущем свои революционные знания и силы за пределом своей страны. Самоопределение — а не шовинизм. Редактора и товарищи, которым я читал этот стих, необдуманно пытались заподозрить меня в какой-то своеобразной москофилии. Я утверждал обратное. Я. проверил строки на украинской аудитории. Прав оказался я. Замечания. сводились лишь к уточнению отдельных слов и выражений». Бульвардье — (франц. от бульвар) — праздношатающийся, завсегдатай бульваров.

Письмо к любимой Молчанова, брошенной им. — Опубликовано в «Комсомольской правде» 4 октября 1927 года как ответ на стихотворение поэта И. Н. Молчанова «Свидание» (напечатано там же 25 сентября).

Нагрузка по макушку — Написано в преддверии VIII съезда ВЛКСМ. Гастев с Керженцевым — общество НОТ возглавлял П. М. Керженцев (1881,—1940), литератор и партийный работник; поэт Гастев А. К. (1882—1941) руководил ЦИТ — Центральным институтом труда.

Служака — МОПР — Международное общество помощи борцам революции. МКК — Московская контрольная комиссия, осуществлявшая партийный контроль.

Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви — Костров — редактор «Комсомольской правды» и журнала «Молодая гвардия» в 20-х годах (псевдоним А. С. Мартыновского. 1901 — 1930). Во время поездки в Париж (1928) Маяковский познакомился с Татьяной Алексеевной Яковлевой (р. 1906). которая в 1925 году по вызову своего отца, инженера, проживавшего в Париже, уехала из СССР. В. И. Шухаев и его жена В. Ф. Шухаева, проживавшие в то время в Париже, рассказывают: «Когда Маяковский бывал в Париже, мы всегда видели их вместе. Это была замечательная пара. Маяковский очень красивый, большой. Таня тоже красавица — высокая, стройная, под стать ему. Маяковский производил впечатление тихого влюбленного. Она восхищалась и явно любовалась им, гордилась его талантом» (см. подробно в сб. «Маяковский в воспоминаниях родных и друзей». «Московский рабочий», 1968, а также в статье: В. Воронцов, А. Колосков. Любовь поэта. — «Огонек», 1968, № 16). В своем письме к матери (24 декабря 1928 года) Т. А. Яковлева писала: «. он (Маяковский) совершенно изумителен. Я до сих пор очень по нему скучаю. Маяковский. меня подхлестнул, заставил. умственно подтянуться, а главное, остро вспомнить Россию. Я тоже люблю его последние стихи (имеется в виду «Письмо товарищу Кострову. » и «Письмо Татьяне Яковлевой». — В. М.). Раньше лирики этого рода у него почти не было, но, по-моему, она у него выходит не хуже чего другого. «Мои» стихи имели здесь большой успех. Он всколыхнул во мне тоску по России и по всем вам. Он такой колоссальный и физически и морально, что после него буквально пустыня. Это первый человек, сумевший оставить в моей душе след. Маяковскому очень. импонирует, что я работаю и очень самостоятельна. Я, конечно, не читала Маяковскому мои стихи, но ты тоже их ему не читай. » Автограф стихотворения хранится у Т. А. Яковлевой в Нью-Йорке.

Письмо Татьяне Яковлевой — Черновой автограф, не вошедший в текст:

Если скажешь что не надо не ворвусь грозиться на дом губ насильно не помну

это старый пережиток в глубине моей души по-другому пережита.

Из писем Маяковского, опубликованных за рубежом, известно, что любовь поэта к Татьяне была очень сильна: «Письма такая медленная вещь, а мне так надо каждую минуту знать, что ты делаешь и о чем думаешь. Поэтому телеграммлю. Телеграфь, шли письма -ворохи того и другого» (28 декабря 1928 года). Т. Яковлева своей матери Л. Н. Орловой (в Пензу): «Он (Маяковский) изумительно ко мне относится, и для него была большая драма уезжать отсюда по крайней мере на /г года. Он звонил из Берлина, и это был сплошной вопль. Я получаю каждый день телеграммы и каждую неделю цветы: он распорядился, чтобы каждое воскресенье утром мне посылали бы розы до его приезда. У нас все заставлено цветами. Очень мне было тяжело, когда он уезжал. Это самый талантливый человек, которого я встречала, и главное, в самой для меня интересной области. Он хочет устроить вечер в Пензе, специально, чтобы побывать у тебя. Я думаю, тебе интересно будет послушать стихи, которые называются «Письмо Татьяне Яковлевой» и «Письмо о любви» (имеется в виду «Письмо товарищу Кострову. ». — В. М.). Когда я бывала с ним, мне казалось, что я в России, а после его отъезда я тоскую сильнее по России» (конец декабря 1928 года). «Не может быть, — хочет верить Маяковский и твердо уверен в том, что воистину не может быть иначе. — такого случая, чтобы мы с тобой не оказались во все времена вместе» (8 июля 1929 года).

Встреча поэта с Татьяной не состоялась — 28 сентября 1929 года Маяковскому было отказано в визе на поездку во Францию. История любви поэта найдет свое выражение в стихах, вошедших в эту книгу под заглавием «Неоконченное».

Красавицы — Впервые под заглавием «Красавицы. Раздумье на открытие». С. Дягилев писал балетмейстеру С Лифарю о посещении поэтом 22 ноября 1928 года Гранд Опера в Париже. (С. Л и ф а р ь. Дягилев с Дягилевым. Париж, 1939). уби-ганятся — производное от названия французской парфюмерной фирмы «Убиган». Рефы — члены литературной группы революционного фронта искусства (Реф), организованной Маяковским после его выхода из Лефа (конец мая — начало июня 1929 г.). Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и о людях Кузнецка — Маяковский был знаком с Я. П. Хреновым, рассказавшим о строительстве металлургического гиганта Кузнецкстроя. Н. Ф. Денисовский, хорошо знавший Я. П. Хренова, вспоминает: «Хренов в то время был заместителем директора. завода. О Яне Петровиче могу сказать то, что человек он был твердый, инициативный, любознательный. Это очень импонировало Владимиру Владимировичу». И. П. Бардин, в то время технический руководитель комбината, а впоследствии академик, вспоминает: «Поэт Маяковский в самые, быть может, тяжелые времена жизни Кузнецкстроя, в момент, когда приехавшая на строительство первая комиссия «распушила» нас в пух и прах, написал свой «Рассказ о Кузнецкстрое и о людях Кузнецка». Этим он поддержал наш дух, и мы продолжали начатое дело и считали его самым главным в осуществлении нашей мечты» (И. П. Бардин. Мечта и ее осуществление. — «Кузнецкий рабочий», 1957, 31 марта).

Во весь голос — Написано в декабре 1929 — январе 1930 года и напечатано в феврале 1930 года. Параллельно с работой поэмы о пятилетке «Во весь голос» проходила работа Маяковского по организации выставки «20 лет работы». О связи первого вступления в поэму и выставки Маяковский говорил 25 марта 1930 года в Доме комсомола Красной Пресни: «Последняя из написанных вещей — о выставке, так как это целиком определяет то, что я делаю и для чего я работаю. »

кудреватые Митрейни, мудреЕатые Кудрейни. — Митрейкин К. Н. (1904 — 1934) и Кудрейко А. А. (р. 1907 г.) — молодые поэты, примыкавшие к литгруппировке Литературный центр конструктивистов (существовала в 1924 —1930 гг.), которую Маяковский справедливо критиковал в ряде своих выступлений в 1929 —1930 годах за «техницизм» и эстетство. «Тара-тина, тара-тина, т-эн-н. » — строка из стихотворения «Цыганский вальс на гитаре» И. Сельвинского. главы литературного центра конструктивистов.

Неоконченное — Кроме первого вступления в поэму «Во весь голос», автором было задумано и второе *— лирическое. Замысел не был осуществлен до конца. См. примечания к стихотворению «Письмо Татьяне Яковлевой».

Маяковский – сатирик

24 декабря 2009

Сатирическая тема в творчестве В.В. Маяковского возникла давно и не случайно. Еще в раннем, дореволюционном периоде творчества поэта обращает на себя внимание цикл сатирических гимнов: «Гимн судье», «Гимн ученому», «Гимн обеду», «Гимн взятке».

Преисполненный пафоса отрицания буржуазного общества, поэт высмеивает то, что кажется ему непременной принадлежностью пошлости и мещанства: бюрократизм, погоню за материальным благополучием, сытостью, отдаленность от «живой» жизни. Парадоксальным представляется сам жанр: гимн не как прославление, а как сатирическое обличение. Судья с его формалистским, бездушным подходом к жизни, не желающей вмещаться в свод правил и параграфов, кажется врагом всего живого, человеческого.

Далекой экзотике Перу противопоставлен его бездушный бюрократизм, побеждающий в короткой борьбе и начисто уничтожающий всю яркую, жизнерадостную экзотику: «вылинял моментально», «хвост павлина лишился перьев», «бедный колибри», «экватор дрожит от кандальных звонов». «Бесптичье, безлюдье» – вот что принесли судьи в некогда веселую жизнь, уничтожив в ней все живое. Так же далек от настоящей жизни ученый, занятый абстрактной наукой, в изучении окаменелых древностей позабывший, на благо чего должна развиваться наука, которой он служит. Ученый воспринимает человека не как венец творенья –

Он знает отлично написанное у Дарвина,

Что мы – лишь потомки обезьяньи.

И его не волнуют «людские безобразия» и то, «что растет человек глуп и покорен», – он погружен в абстрактные математические вычисления. Другая сторона человеческого события – торжество плоти – предстает в гимнах, посвященных здоровью и обеду. «Желудок в панаме» – прекрасная метафора, олицетворяющая человеческую бездуховность, заботу о плоти, чревоугодие, победившее в герое человеческое предназначение.

Сатирическая тема не исчезает в произведениях В. Маяковского и после революции. Вначале это острые, язвительные замечания в адрес буржуев, политических противников Советской власти («Советская азбука», «Сказка о Красной Шапочке»). Затем оказалось, что пережитки старого мира живучи и неискоренимы в быту новой республики. Будучи романтиком революции, Маяковский искренне стремится к преодолению этих пережитков, разоблачая в своих стихотворениях бюрократизм и приспособленчество, обывательщину и мещанство. Особого упоминания в этой связи заслуживает стихотворение «О дряни».

В нем высмеиваются приспособленцы, наскоро переменившие «оперенье» и засевшие в советских учреждениях. В их жизни появились детали, характерные для нового быта: и обращение к жене чиновного мужа «Товарищ Надя!», и платья с эмблемами «серпа и молота», о которых она мечтает, и портрет Маркса на стене. Но это только имитация нового, подмена сути видимостью, так как цель советского мещанства все та же – личное благополучие. Поэт полагает, что обывательщина «страшнее Врангеля», ибо это враг незримый, «опутавший» революцию, но на первых порах его способ борьбы с мещанством достаточно упрощенный:

головы канарейкам сверните –

канарейками не был побит!

Зло мещанства, символом которого становится канарейка, возможно преодолеть при условии непримиримой к нему позиции трудящихся, ради блага которых совершалась революция. Еще одно зло, необходимостью бороться с которым полагает В. Маяковский, – это бюрократизм, подмена живой заботы о человеке опять-таки видимостью, благополучием бумажных отчетов и резолюций. Это явление еще более крупного плана – это имитация деятельности государственным аппаратам, это политическое зло в советском государстве.

Стихотворение построено как противопоставление лирического героя, его хождений, мытарств по начальству и чуждого ему бюрократического мира, равнодушия, зла, доведенного до абсурда. Это подчеркивается и объединением несовместимых понятий Тео и Гукона (театрального отдела и Главного управления коннозаводства), и дикой аббревиатурой А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома, и гротеском, изображающим должностных лиц, разделившихся на две половины, чтобы поспеть «на два заседания сразу». Поражает также и то, что, кроме лирического героя, все спокойно это воспринимают, ведь он слышит «спокойнейший голосок секретаря», объясняющего «страшную картину». Поэт рисует нарастание эмоциональной напряженности в душе лирического героя, драматизирует события, сгущает краски. Одинокий, мечется герой среди чиновников:

От страшной картины

Эмоциональный взрыв завершается «мечтою» об «искоренении всех заседаний», но это уже усталое и, наверное, бессильное пожелание лирического героя, сознающего несбыточность такой мечты.

В. Маяковский также создает целый ряд сатирических портретов, таких, как «Служанка», «Трус», «Помпадур», «Ханжа», «Подлиза», «Сплетник», цель которых та же – высмеять все то, что мешает строить новую жизнь, что является пережитком прошлого.

Вершиной сатирического направления В.В. Маяковского по праву могут считаться его комедии «Клоп» и «Баня». Сам автор определяет свои комедии как публицистические. О «Клопе» он говорил, что «это театральная вариация основной темы, на которую я рисовал плакаты и агитки. Это тема борьбы с мещанством». Автора волнует та же проблема – опошление мещанином завоеваний революции.

В комедии выведен главный герой – Присыпкин, «бывший рабочий, бывший партиец, ныне жених», именующий себя Пьером Скрипкиным. Семейство Ренесанс, в которое он собирается войти, – типичное семейство нэпманов: «отец – парикмахер», «мать – парикмахерша», невеста – «маникюрша, кассирша парикмахерской». Еще одна центральная фигура пьесы – Олег Баян, своего рода идеолог и теоретик мещанства, наставляющий Пьера Скрипкина, как жить. В начале пьесы звучит своеобразный пролог – крики уличных разносчиков разных товаров, что подчеркивает ценность материального мира, преобладающего над ценностями культурными, историческими, нравственными. Дальнейшие события – пышная свадьба Присыпкина, заканчивающаяся страшным пожаром, – показывает полное нравственное перерождение «бывшего рабочего». А затем Маяковский использует мотив превращения, когда героя находят через пятьдесят лет и действие таким образом переносится в будущее.

Превращение Присыпкина в символ «обывателиуса вульгариса» – «клопуса нормалиса» – оборачивается «зеркальным» отражением будущего в современности. «Светлое будущее» в пьесе не несет в себе черт антиутопии, но отдельные моменты напоминают ситуацию, например, из антиутопии Евгения Замятина «Мы»: герои по словарю выясняют, что такое любовь. Маяковский выражает свои сомнения в достижении гуманистических идеалов, на которое он надеялся, и особенно это явно в финале, где Присыпкин обращается к заму: «Граждане! Братцы! Свои! Родные, откуда? Сколько вас. Когда же вас всех разморозили. » Этот сценический эффект невольно заставляет вспоминать о классических традициях Н.В. Гоголя (обращение городничего к залу в финале «Ревизора»).

В поставленной в 1930 году Вс. Мейерхольдом комедии «Баня» нет деления на прошлое и настоящее. Там миру бюрократических чинуш во главе с Победоносиковым противопоставлены герои из народа – изобретатель машины времени Чудаков, Велосипедкин, машинистка Уидертон. Именно они – нормальные люди, со своими мечтами и переживаниями – являются подлинными героями нового мира. Именно к ним является фосфорическая женщина – вестница счастья из далекого будущего, которое отвергает идеи «управления» и «согласования».

В.В. Маяковский в конце 20-х годов уже не видит легких путей к достижению светлого будущего для всех трудящихся и воплощения гуманистических идеалов преобразований революции. Но сатира является для поэта острым и наиболее действенным оружием на пути преодоления трудностей в достижении благородной цели.