Анализ стихотворения Гумилева Озеро чад

Анализ стихотворения Гумилева «Озеро Чад»

Существует предположение о том, что в 1907 году, после нескольких месяцев, проведенных в Париже, Николай Гумилев совершил небольшое путешествие по Африке. На это указывают не только воспоминания очевидцев, но и сами стихи поэта. Одно из них под названием «Озеро Чад» как раз и датируется 1907 годом.

Примечательно, что стихотворения написано от женского имени, и его главной героиней является африканка — жена могущественного вождя, которая отличалась удивительной красотой. «Женщин не было меня светлее, я браслетов не снимала с рук. И янтарь всегда висел на шее», именно так описывает себя знойная красавица. Ее ждала вполне обеспеченная и предсказуемая жизнь, почет и уважение соплеменников.

Однако случилось непредвиденное — на берегу озера Чад появился таинственный незнакомец с удивительно белой кожей. «Белый воин был так строен, губы красны, взор спокоен, он был истинным вождем», — отмечает главная героиня произведения. Она влюбилась без памяти в чужестранца, который, в свою очередь, также был очарован ее красотой. В итоге пара решила совершить побег и однажды на быстрых берберийских конях покинула африканскую деревню.

Муж красавицы организовал погоню, во время которой был убит, однако это ничуть не смутило беглянку. Нежась на шкурах диких животных и утопая в шелках, она представляла себе, насколько изменится жизнь после того, как пара поселится в сказочной Франции. Но женщина не предполагала, что в руках коварного европейца она является всего лишь временной игрушкой, и ее судьба уже предрешена.

Чужая страна, озлобленные люди, грязь и хаос — со всем этим вчерашняя жрица должна мириться изо дня в день. Женщина сожалеет о том, что когда-то сделала неправильный выбор, однако уже ничего не может изменить. Она готова уйти из жизни, но от самоубийства ее сдерживает лишь то, что «там, в полях неведомых, там мой муж, он ждет и не прощает». Встреча с ним для гордой африканки гораздо страшнее боли, голода, нищеты и унижений, которым она подвергается изо дня в день со стороны пьяных моряков.

Неизбывные блуждания интерпретационной критики

И опять он будет не пгав!

Как ни мало на свете интерпретаторов, а всех, кажется, подряд мне приходится оспаривать. И всё потому, что никто,- наверно, вообще никто! – не берет на вооружение психологическую теорию художественности Выготского. И совсем уж ни у кого нет такого микроскопа для открытия художественного смысла, как Синусоида идеалов.

Я столько о том и другом писал, что отсылаю читающих меня впервые к другим статьям, кто хочет. А сам, руководствуясь упомянутыми инструментами, приступаю к делу.

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,

И руки особенно тонки, колени обняв.

Послушай: далеко, далеко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана,

И шкуру его украшает волшебный узор,

С которым равняться осмелится только луна,

Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

Вдали он подобен цветным парусам корабля,

И бег его плавен, как радостный птичий полет.

Я знаю, что много чудесного видит земля,

Когда на закате он прячется в мраморный грот.

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про черную деву, про страсть молодого вождя,

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,

Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,

Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.

- Ты плачешь? Послушай. далеко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф.

На таинственном озере Чад

Посреди вековых баобабов

Вырезные фелуки стремят

На заре величавых арабов.

По лесистым его берегам

И в горах, у зеленых подножий,

Поклоняются страшным богам

Девы-жрицы с эбеновой кожей.

Я была женой могучего вождя,

Дочерью властительного Чада,

Я одна во время зимнего дождя

Совершала таинство обряда.

Говорили - на сто миль вокруг

Женщин не было меня светлее,

Я браслетов не снимала с рук.

И янтарь всегда висел на шее.

Белый воин был так строен,

Губы красны, взор спокоен,

Он был истинным вождем;

И открылась в сердце дверца,

А когда нам шепчет сердце,

Мы не боремся, не ждем.

Он сказал мне, что едва ли

И во Франции видали

И как только день растает,

Для двоих он оседлает

Муж мой гнался с верным луком,

Пробегал лесные чащи,

Плыл по сумрачным озерам

И достался смертным мукам;

Видел только день палящий

Труп свирепого бродяги,

Труп покрытого позором.

А на быстром и сильном верблюде,

Утопая в ласкающей груде

Шкур звериных и шелковых тканей,

Уносилась я птицей на север,

Я ломала мой редкостный веер,

Упиваясь восторгом заране.

Раздвигала я гибкие складки

У моей разноцветной палатки

И, смеясь, наклонялась в оконце,

Я смотрела, как прыгает солнце

В голубых глазах европейца.

А теперь, как мертвая смоковница,

У которой листья облетели,

Я ненужно-скучная любовница,

Словно вещь, я брошена в Марселе.

Чтоб питаться жалкими отбросами,

Чтобы жить, вечернею порою

Я пляшу пред пьяными матросами,

И они, смеясь, владеют мною.

Робкий ум мой обессилен бедами,

Взор мой с каждым часом угасает.

Умереть? Но там, в полях неведомых,

Там мой муж, он ждет и не прощает.

Здесь тоже анализ выявляет кольцевое качество сюжета: “… возвращение неизбежно, пусть не в этом мире; она его боится, но ничего не может поделать ”. И тоже виноват романтизм: “ Романтика не сближает людей; возвращение к "здесь" неизбежно - и ничего хорошего не сулит ”.

А ведь пафос обоих стихотворений не такой. Красочность Африки не перебивается минорными финалами. Они равны и противоположны, красочность и финал. И, по Выготскому – если осознавая, - да и без ясного осознания – стихи наводят на необходимость иного, героического отношения к тому, что обыденно считается негативным, вплоть до загробной мести. Не говоря уж о здешней тоске. Ценность может быть и в них. Ценность должна быть и в них. Грустить и быть смертным - это красиво. Потому ценен – МИГ жизни.

Мне так и чудится, что Гумилев воспел тут свою жену, Анну Ахматову.

Он чуть не сразу после свадьбы бросил ее, уехал в Африку. Раз. Другой. Разбирая его бумаги, она нашла,- он как бы нарочно не прятал,- письма его любовниц. Через год он на виду у родственников сделал официальное предложение, - при живой-то жене – своей кузине… А жена не сломалась. Сама изменяла ему направо и налево. Сделалась первоклассной поэтессой и в своих стихах воспевала, как и он, вседозволенность, освященную ницшеанской философией и акмеистским манифестом. И героически (но не в обычном смысле) относилась ко всем невзгодам и к самой смерти.

То есть читателю, во-первых, ни в коем случае нужно не поддаваться, не идти по линии наименьшего сопротивления и не позволять своему сознанию истолковывать “в лоб” то смутное, что его охватывает при чтении. Художественный смысл нельзя процитировать, как мораль, прописанную в конце басни. И сам конец стихотворения,- при всей привилегированности положения его в композиции,- не может служить цитатой для уяснения художественного смысла (например, “ Там – на том свете - мой муж, он ждет и не прощает”. значит есть-де возмездие за души прекрасно-романтические порывы; и, мол, нет - романтизму! ).

Во-вторых, читателю б неплохо знать Синусоиду идеалов. Романтизм не может отрицаться акмеизмом (а Гумилев – как известно - акмеист), ибо оба есть – если одним словом - эгоизм, как нравственная ипостась стиля. Оба есть реакция на крах рационального (просветительского и активно-революционного) или иррационального (символистского и пассивно-революционного) высокого. Оба есть утверждение в ранг высокого кое-чего иного: актов внутренней жизни, души прекрасных-де порывов, а внешнее, другие люди, Бог, тот свет – ну их, мол .

Ну и как не спорить, когда натыкаешься на любые другие (кроме Выготского и Синусоиды) рецепты для открытия художественного смысла произведения? И видишь, что те. другие. приводят к неправде…

05 октября 2004 г.

На главную
страницу сайта

Анализ стихотворения Николая Гумилева «Озеро Чад»

11 декабря 2015

Стиль написания стихотворения напоминает любовный сонет. Сюжет очень печален, сравнивая обычные человеческие поступки и грехи, поэт украшает, казалось бы, печальную историю женщины.

Очень красивые метафоры использует Н.С.Гумелев. Это стихотворение — полет фантазии автора и передает загадочный и величественный мир Востока. Он смешивает реальный мир и божественный, фантазийный. Казалось бы, озеро, арабы, горы и баобабы существуют вместе с женщинами-жрицами и Богами. Главная героиня произведения уроженка загадочной Африки.

Женщина с отличающимся от европейского менталитета. Такие люди воспитаны на своих этнических мотивах и особенностях народности. Поэт называет ее «дочерью властительного Чада». Такое сравнение дает характеристику ее отцу и значимость самой женщины в обществе. Эта женщина была замужем, а ее муж был почитаемый человек «вождь».

Она поддалась соблазну европейца, человека совсем другого уклада. «И открылась в сердце дверца» — женщина влюбилась. Автор поднимает проблему семейных отношений. Часто отсутствует любовь между супругами, такая ситуация и сегодня актуальна.

Женщина сбежала с европейцем в Европу. Муж пытается ее вернуть и не сдается, но погибает. Сравнив женщину с Африкой, а ее соблазнителя сделав европейцем, поэт показывает, как разняться взгляды людей. Казалось бы, влюбленность закрыла глаза героине, но на самом деле трагичность окончаний отношений было легко предсказать. Приехав в Европу, героиня не получает обещанного счастья, она находит в обществе только позор и унижение.

В первой части стихотворения мужчина-соблазнитель был подчинен женщине, во второй части он ведет себя абсолютно иначе. Женщина порабощена, а мужчина ведет себя грубо. И сегодня в жизни часто мужчины, добившись своего, теряют интерес.

После такого бесчестного поступка героине предстоит возвращение домой. Пусть и не в этой жизни так в другой, но возвращение неизбежно. Ей придется заплатить высокую цену за свой поступок. Поэт показывает к чему ведет предательство и что скрывается за мимолетным увлечением.

Таким образом, Н.С.Гумелев призывает ценить то что имеешь. Автор ставит себя на место главной героини. Возможно, он и сам переживал подобную ситуацию и своим печальным опытом хочет предупредить молодых влюбленных безумцев.

Анализ стихотворения "Озеро Чад" Н.С. Гумилева

Действие происходит на "таинственном озере Чад". Лирическая героиня рассказывает о себе:

Я была женой могучего вождя,

Дочерью властительного Чада,

Я одна во время зимнего дождя

Совершала таинство обряда.

Говорили - на сто миль вокруг

Женщин не было меня светлее,

Я браслетов не снимала с рук,

И янтарь всегда висел на шее.

Она встречает "белого воина", который "был так строен, / Губы красны, взор спокоен, / Он был истинным вождем". Они полюбили друг друга. Он сказал ей, что увезет ее ночью на коне. Они убежали. Вслед за беглецами гнался муж женщины, но погоня закончилась для него плачевно: он погиб. Героиня же "на быстром и сильном верблюде" удалялась на север. Она чувствовала себя счастливой: "И, смеясь, наклонялась в оконце, / Я смотрела, как прыгает солнце / В голубых глазах европейца". Но все изменилось. Теперь героиня - "ненужно-скучная любовница", брошенная в Марселе своим любовником. Она сравнивает себя с мертвой смоковницей.

Чтобы жить, вечернею порою

Я пляшу пред пьяными матросами,

И они, смеясь, владеют мною.

Робкий ум мой обессилен бедами,

Взор мой с каждым часом угасает.

Умереть? Но там, в полях неведомых,

Там мой муж, он ждет и не прощает.

«Озеро Чад» Н.Гумилев

«Озеро Чад» Николай Гумилев

На таинственном озере Чад
Посреди вековых баобабов
Вырезные фелуки стремят
На заре величавых арабов.
По лесистым его берегам
И в горах, у зеленых подножий,
Поклоняются страшным богам

Девы-жрицы с эбеновой кожей.

Я была женой могучего вождя,
Дочерью властительного Чада,
Я одна во время зимнего дождя
Совершала таинство обряда.
Говорили — на сто миль вокруг
Женщин не было меня светлее,
Я браслетов не снимала с рук.
И янтарь всегда висел на шее.

Белый воин был так строен,
Губы красны, взор спокоен,
Он был истинным вождем;
И открылась в сердце дверца,
А когда нам шепчет сердце,
Мы не боремся, не ждем.
Он сказал мне, что едва ли
И во Франции видали
Обольстительней меня
И как только день растает,
Для двоих он оседлает
Берберийского коня.

Муж мой гнался с верным луком,
Пробегал лесные чащи,
Перепрыгивал овраги,
Плыл по сумрачным озерам
И достался смертным мукам;
Видел только день палящий
Труп свирепого бродяги,
Труп покрытого позором.

А на быстром и сильном верблюде,
Утопая в ласкающей груде
Шкур звериных и шелковых тканей,
Уносилась я птицей на север,
Я ломала мой редкостный веер,
Упиваясь восторгом заранее.
Раздвигала я гибкие складки
У моей разноцветной палатки
И, смеясь, наклоняясь в оконце,
Я смотрела, как прыгает солнце
В голубых глазах европейца.

А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно-скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Чтоб питаться жалкими отбросами,
Чтоб жить, вечернею порою
Я пляшу пред пьяными матросами,
И они, смеясь, владеют мною.
Робкий ум мой обессилен бедами,
Взор мой с каждым часом угасает…
Умереть? Но там, в полях неведомых,
Там мой муж, он ждет и не прощает.

Анализ стихотворения Гумилева «Озеро Чад»

Примечательно, что стихотворения написано от женского имени, и его главной героиней является африканка – жена могущественного вождя, которая отличалась удивительной красотой. «Женщин не было меня светлее, я браслетов не снимала с рук. И янтарь всегда висел на шее», именно так описывает себя знойная красавица. Ее ждала вполне обеспеченная и предсказуемая жизнь, почет и уважение соплеменников. Однако случилось непредвиденное – на берегу озера Чад появился таинственный незнакомец с удивительно белой кожей. «Белый воин был так строен, губы красны, взор спокоен, он был истинным вождем», — отмечает главная героиня произведения. Она влюбилась без памяти в чужестранца, который, в свою очередь, также был очарован ее красотой. В итоге пара решила совершить побег и однажды на быстрых берберийских конях покинула африканскую деревню.

Сравнивая себя с засохшей смоковницей, у которой облетели все листья, неверная жена вождя признается: «Я ненужно-скучная любовница, словно вещь, я брошена в Марселе». Для того, чтобы найти средства к существованию, жена вождя африканского племени, когда-то не знавшая ни в чем отказа, вынуждена зарабатывать себе на жизнь танцами в дешевых портовых пивных и продавать собственное тело. Чужая страна, озлобленные люди, грязь и хаос – со всем этим вчерашняя жрица должна мириться изо дня в день. Женщина сожалеет о том, что когда-то сделала неправильный выбор, однако уже ничего не может изменить. Она готова уйти из жизни, но от самоубийства ее сдерживает лишь то, что «там, в полях неведомых, там мой муж, он ждет и не прощает». Встреча с ним для гордой африканки гораздо страшнее боли, голода, нищеты и унижений, которым она подвергается изо дня в день со стороны пьяных моряков.