Анализ стихотворения Гумилева Любовь

«Любовь» Н.Гумилев

«Любовь» Николай Гумилев

Надменный, как юноша, лирик
Вошел, не стучася, в мой дом
И просто заметил, что в мире
Я должен грустить лишь о нем.

С капризной ужимкой захлопнул
Открытую книгу мою,
Туфлей лакированной топнул,
Едва проронив: «Не люблю».

Как смел он так пахнуть духами!
Так дерзко перстнями играть!
Как смел он засыпать цветами
Мой письменный стол и кровать!

Я из дому вышел со злостью,
Но он увязался за мной.
Стучит изумительной тростью
По звонким камням мостовой.

И стал я с тех пор сумасшедшим.
Не смею вернуться в свой дом
И все говорю о пришедшем
Бесстыдным его языком.

Анализ стихотворения Гумилева «Любовь»

Одно из загадочных поэтических творений, «Любовь» была написана в 1912 г. когда Гумилев работал над переводами стихотворений Оскара Уайльда. Мировоззренческая доктрина и поэтика английского автора оказали влияние на Гумилева. Сыграли свою роль и впечатления, порожденные перипетиями судьбы мастера парадоксов, одобрявшего самоутверждение утонченной личности, даже если оно выходило за пределы общественных норм. С другой стороны, главный образ «Любви» ассоциируется с поэтом Михаилом Кузминым, в облике которого автор видел отражение уайльдовских тенденций, перенесенных на русскую почву.

«Надменный лирик», центральный образ стихотворения, напоминает героев Уайльда — воинствующих противников морали, искушенных жизненными удовольствиями. Гумилевский персонаж — капризный, блестящий и утонченный щеголь, стремящийся занять все художественное пространство дома лирического «я». Он наполняет помещение звуками, запахом духов и цветов, блеском перстней. В сложном образе гостя-франта чувствуется и женское начало, в изображении которого выделяются негативные качества — манерность и тяга к внешнему эффекту.

Персонаж бесцеремонно врывается в жизнь героя и сразу заявляет о своих правах. Словесные претензии быстро подкрепляются делами: он «захлопнул книгу» хозяина дома, притопнув «туфлей лакированной».

Лирический субъект возмущен поведением изысканного и нахального гостя, о чем свидетельствует текст центрального катрена: анафора «как смел» подкрепляется фразами «так дерзко» и «со злостью». Последний пример относится к следующему эпизоду, в котором лирический герой вынужден покинуть свой дом. Загадочный персонаж следует за ним. Желая обратить на себя внимание, «лирик» постукивает тростью, получающей необычный эпитет «изумительная».

Удивительная встреча изменила героя — об этом констатируют финальные строки. Лирический субъект характеризует себя как «сумасшедшего» странника, чей язык стал «бесстыдным». В метаморфозе, создавшей из неприметного человека чудаковатую эксцентричную личность, усматривается влияние персонажа-искусителя.

Странная привязанность, которая сродни наваждению, — такую оригинальную трактовку получает высокое чувство с точки зрения полубезумного лирического героя. Полное отсутствие женских образов становится еще одним моментом, призванным эпатировать читателя, однако стихотворение лишено не только гомосексуальных мотивов, но и эротического подтекста.

Любовь
Стихотворение Николая Гумилева

Картинка Анализ стихотворения Гумилева Любовь № 2

Надменный, как юноша, лирик Вошел, не стучася, в мой дом И просто заметил, что в мире Я должен грустить лишь о нем. С капризной ужимкой захлопнул Открытую книгу мою, Туфлей лакированной топнул, Едва проронив: «Не люблю». Как смел он так пахнуть духами! Так дерзко перстнями играть! Как смел он засыпать цветами Мой письменный стол и кровать! Я из дому вышел со злостью, Но он увязался за мной. Стучит изумительной тростью По звонким камням мостовой. И стал я с тех пор сумасшедшим. Не смею вернуться в свой дом И все говорю о пришедшем Бесстыдным его языком.

Николай Гумилев.
Стихотворения и поэмы.
Москва: Современник, 1989.

Николай Гумилев — Надменный, как юноша, лирик ( Любовь )

Картинка Анализ стихотворения Гумилева Любовь № 3

Nadmenny, kak yunosha, lirik
Voshel, ne stuchasya, v moy dom
I prosto zametil, chto v mire
Ya dolzhen grustit lish o nem.

S kapriznoy uzhimkoy zakhlopnul
Otkrytuyu knigu moyu,
Tufley lakirovannoy topnul,
Yedva proroniv: ne lyublyu.

Kak smel on tak pakhnut dukhami!
Tak derzko perstnyami igrat!
Kak smel on zasypat tsvetami
Moy pismenny stol i krovat!

Ya iz domu vyshel so zlostyu,
No on uvyazalsya za mnoy,
Stuchit izumitelnoy trostyu
Po zvonkim kamnyam mostovoy.

I stal ya s tekh por sumasshedshim.
Ne smeyu vernutsya v svoy dom
I vse govoryu o prishedshem
Besstydnym yego yazykom.

Yflvtyysq, rfr /yjif, kbhbr
Djitk, yt cnexfcz, d vjq ljv
B ghjcnj pfvtnbk, xnj d vbht
Z ljk;ty uhecnbnm kbim j ytv/

C rfghbpyjq e;bvrjq pf[kjgyek
Jnrhsne/ rybue vj/,
Neaktq kfrbhjdfyyjq njgyek,
Tldf ghjhjybd: yt k/,k//

Rfr cvtk jy nfr gf[yenm le[fvb!
Nfr lthprj gthcnyzvb buhfnm!
Rfr cvtk jy pfcsgfnm wdtnfvb
Vjq gbcmvtyysq cnjk b rhjdfnm!

Z bp ljve dsitk cj pkjcnm/,
Yj jy edzpfkcz pf vyjq,
Cnexbn bpevbntkmyjq nhjcnm/
Gj pdjyrbv rfvyzv vjcnjdjq/

B cnfk z c nt[ gjh cevfcitlibv/
Yt cvt/ dthyenmcz d cdjq ljv
B dct ujdjh/ j ghbitlitv
,tccnslysv tuj zpsrjv/

Нужен анализ стихотворения Н. Гумилёва "Любовь"

Картинка Анализ стихотворения Гумилева Любовь № 4

nikalaff Профи (539), закрыт 4 года назад

Очень нужен)) Нигде не могу найти(

С капризной ужимкой захлопнул
Открытую книгу мою,
Туфлей лакированной топнул,
Едва проронив: не люблю.

Я из дому вышел со злостью,
Но он увязался за мной,
Стучит изумительной тростью
По звонким камням мостовой.

И стал я с тех пор сумасшедшим,
Не смею вернуться в свой дом
И все говорю о пришедшем
Бесстыдным его языком.

Анна александрина Ученик (125) 5 лет назад

скорее всего говориться о раздвоении личности) ) о неразделенной любви и о полном разочаровании в ней. Фраза---вошел не стучась в мой дом--означает ни что иное, что это чувство застало его внезапно, он его не ждал и не был готов принять его. другая фраза-И просто заметил, что в мире
Я должен грустить лишь о нем. -говорит о том, что теперь все его мысли сконцентрированы только на объекте его любви. следующая фраза-С капризной ужимкой захлопнул
Открытую книгу мою, -- говорит о том, что ему прийдется принять условия того, кого он вдруг полюбил и выбора у него нет)

Туфлей лакированной топнул,
Едва проронив: не люблю. --лак--это признак роскоши, говорящий о том, что тот, кого он полюбил, богаче и состоятельней него, от чего и есть невозможность этой любви) Духи, перстни, цветы--все говорит о роскоши, которую не может позволить себе тот, к кому пришла эта любовь. В последнем стихе говорится о том, что эта любовь стала для него мукой, изгнанием, он потерял себя, и ни о чем, кроме этой любви думать не может.

Тема любви в творчестве Гумилева

Образ женщины, как и образ лирического героя, воплощающего ипостась поэта-любовника в стихах Гумилева, претерпевает эволюцию: от образа «царицы беззаконий». посланницы ада, в плену чар которой погибнет. герой, до образа недосягаемой идеальной возлюбленной, которая ведет героя к «вышине». Происходит постепенное очеловечивание, а впоследствии одухотворение, просветление женского облика, как и облика самого героя.

Юный поэт проповедует свободу и в то же время находится в зависимости от чувства к женщине, которая мучает его: «Царица, царица, ты видишь, я пленный, / / Возьми мое тело, возьми мою душу». Юный рыцарь в стихотворении — «надменный, как птица, / / Как серый орел пиренейских снегов», «спокойный, красивый и стройный» — склонит голову под топор после ночи, проведенной с царицей. А ее облик описывается мрачно, но изысканно:
Прекрасны и грубы влекущие губы
И странно красивый изогнутый нос,
Но взоры унылы, как холод могилы,
И страшен разбросанный сумрак волос.

Женщина в ранней лирике Гумилева воплощает тайну, злой рок, связь с миром дьявола. Поэт создает даже хищный образ оборотня, женщины-гиены, которая жаждет крови: «На острой морде кровь налипла, / / Глаза зияли пустотой, / / и мерзко крался ше-
пот хриплый: «Ты сам пришел сюда, ты мой!»

Юный герой Гумилева, познающий тайны жизни с помощью Люцифера, получает в дар от него отчаянье. В дальнейшем он предпринимает попытки вступить в поединок с порабощающей его силой ада, явленной в образе женщины. В стихотворении «Поединок» рыцарь бьется с девой-воином и гибнет от ее ножа. Однако здесь любовный поединок принимает новый оборот: победительница вернется «в плаще весенней мглы» И склонится над трупом с признанием в любви к убитому ею. Здесь облик женщины немного просветляется, просветляются также и чувства героя, которые он сумел победить ценою
жизни.

Герой задумывается над обретенными свободой и властью. Облеченный знанием, постепенно он сам уподобляется искусителю. В стихотворении «Дон Жуан» — неожиданный поворот известной темы. Блестящий герой-любовник, классический соблазнитель вдруг осознает, что ему не дано познать чистых человеческих радостей, ему неведомы ценности
обыкновенной жизни, потому что: «ненужный атом, / / я не имел от женщины детей / / и никогда не звал мужчину братом».

Теперь силы любовников равны, избранница героя достойна его, и продолжающийся поединок — это «битва, глухая и упорная», Но теперь в сознании лирического героя Гумилева формулируется мечта: «мы выйдем для общей молитвы / / На хрустящий песок
Золотых островов», Появляется светлый образ Беатриче, которая оставила рай. Гибель от «этих милых рук», сжимающих блестящий кинжал, уводит героя уже не в ад, а к «островам совершенного счастья».

Новый этап духовной жизни лирического героя связан с ожиданием от возлюбленной понимания его чувств и прозрений: «Я жду товарища, от Бога / / в веках дарованного мне», Образ женщины в этом случае наполняется глубоким философским содержанием. Чувства героя поднимаются на жертвенную высоту, и тема гибели от руки возлюбленной уже звучит по-иному: «И мне сладко — не плачь, дорогая, — / / Знать, что ты отравила меня» .

Надежда на «товарища от Бога» и «общую молитву» разбита, и в стихах Гумилева появляется покаянный мотив. Герой достиг желаемой власти и воли, и сам выступает в роли соблазнителя и разрушителя веры, не сумев подняться до своего идеала, не удержав момента истины. Он приходит к мысли, что «жизнь не удалась». Его возлюбленная уходит «в простом И темном платье, / / Похожая на древнее распятье со строгими словами:

я верила, любила слишком много,
А ухожу, не веря, не любя,

И пред лицом всевидящего Бога,
Быть может, самое себя губя,
Навек я отрекаюсь от тебя.

В поздний период духовной эволюции лирического героя Гимилева мотив жертвенной любви и самоотречения укрепляется. В стихотворении «Сон» герой тяжко скорбит: «Снилось мне — ты любишь другого 11 И что он обидел тебя». Это бессильное страдание и желание защитить возлюбленную, обиженную другим, приводит его ночью к дверям, в которые он никогда уже
не осмелится войти. Исходя из мудрости, что «женщине с мужчиной никогда друг друга не понять», поэт создает в итоге трогательный образ недосягаемой, идеальной возлюбленной, которая «солнечным облаком рая» вошла в его темное сердце. Именно этой героине суждено вернуть поэта в мир света и гармонии; увести его в «новый сад», В ее облике делается упор на изображение глаз: они говорящие, «почти поющие ; «И глаза большие зажжены / / Светами магической луны». Это подчеркивает духовность ее облика. Любовь ее преображает дух и тело героя: «В человеческой темной судьбе / / Ты — крылатый призыв к вышине». Эта любовь — оправдание героя перед последним часом:

и когда золотой серафим
Протрубит, что исполнился срок,
Мы поднимем тогда перед ним,
Как защиту, твой белый платок.

Суть творческой эволюции Гумилева в создании женских образов — это путь от романтического символа к воспроизведению тонкого психологического портрета, от создания образа роковой царицы «а» символа темной власти до мастерского раскрытия сложного, противоречивого характера любимой женщины. Гумилев использует прием скрытого диалога, когда женский облик складывается из отражения психологического состояния героя, мира его переживаний и опосредован но через детали внешнего мира, через действие.

Иной раз поэту хватает одной детали, чтобы показать характер женщины: «И, тая в глазах злое торжество, / / Женщина в углу слушала его». Автором отбираются выверенные, емкие определения, дающие полноту картины в двух-трех штрихах: (отвернулась печальной и гибкой». В этих стихах женщина — отражение, ее облик проглядывает сквозь призму сложного, мучительного чувства героя, его субъективного видения, однако в целом складывается вполне конкретный характер.