Анализ стихотворения Фета Тихая звездная ночь

Анализ стихотворения Фета «Тихая, звездная ночь»

Мягкий свет месяца и звезд наделяет фетовские картины ночной природы притягательной красотой. Высокие и царственно прекрасные «огни безоблачных небес» сообщают окружающему миру характерный серебристый блеск, подчеркивающий естественную гармонию обыденных деталей, которой очарован лирический герой. В ясную и спокойную ночь романтического созерцателя ждут долгожданные события: это и время встреч с возлюбленной, и миг откровения, позволяющий вглядеться «в лицо природы спящей» и прикоснуться к сокровенным законам мироздания.

Небольшое произведение 1842 г. полностью соответствует канонам художественного стиля Фета. Зачином определяются основные темы поэтического текста: звездная ночь, свидание, движения души лирического «я». Взаимосвязь перечисленных позиций настолько сильна, что тематику стихотворения можно объединить, трактуя ее как попытку запечатлеть идеальное, зафиксировать совершенство мгновения.

Мысль о спокойном сиянии, озаряющим тихое ночное пространство, продолжает иносказательная конструкция «сладки уста красоты», которая наделена двойственным смыслом. Фетовскую формулу с равным правом можно отнести и к портрету избранницы, и к общей характеристике лирической ситуации. Интересно, что в первом случае троп основан на метонимии, во втором — на метафоре. Нарочитая неясность природы художественного приема порождает игру значений, которая обогащает поэтический текст при кажущейся стилистической простоте.

Центральный и финальный катрены также оставляют впечатление недосказанности. Их синтаксическая структура диалогична: она будто воспроизводит отдельные фразы из разговора влюбленной пары. Не вызывает сомнений лишь авторство реплик, передающих трепетное, восхищенное отношение к милой. Однако остается непонятным, кто из героев жалуется на печаль или признает ее закономерной, соответствующей моменту.

Оправдано и мнение, что автор отрывочных высказываний — только лирический субъект, а его спутница хранит молчание. В этом случае перед читателем предстает внутренний диалог, изображающий сложный эмоциональный сплав восторга, радости и светлой грусти.

Произведение «Не отходи от меня…», также появившееся в 1842 г. близко к анализируемому тексту по общему тону и ситуации, обращенности к адресату. Объединяют их и стилистические приметы: особенности строфики, наличие рефрена, образующего кольцевую композицию. Сходна и судьба стихотворений, ставших известными романсами.

Анализ стихотворения Фета «Благовонная ночь, благодатная ночь»

Картинка Анализ стихотворения Фета Тихая звездная ночь № 2

31 декабря 2009

Одно из традиционных фетовских «ночных» стихотворений, в котором создается развернутый пластический и романтически возвышенный образ излюбленного поэтом времени суток (ср. «Тихая, звездная ночь…», «Полуночные образы реют…», «Шепот, робкое дыханье…», «Еще майская ночь», «Какая ночь! Как воздух чист…», «Как ярко полная луна…», «Месяц зеркальный плывет по лазурной пустыне…», «Как нежишь ты, серебряная ночь…», «Ночь лазурная смотрит на скошенный луг…» и др. ). Не случайно Фет видит свою музу «в венце из звезд» («Музе», 1882).

Интерес поэта к этому периоду не случаен: ночь – традиционный поэтический символ тайны, загадки, неизвестности; ночь – время оживания фантазий, устремленности к мечте, лирических размышлений; ночь – пора поэтического вдохновения, творческого озарения, «раздраженья недужной души». Именно ночной порою можно услышать «воркующую гитару» в звуках фонтана, заглянуть в глаза месяцу и полюбоваться «огнями золотыми» звезд. Поэтому используемые в этом стихотворении художественно-поэтические средства – символы, метафоры, эпитеты – имеют ярко выраженный романтический характер.

Сад – центральный смысловой образ стихотворения, символическая проекция души лирического героя (ср. типичный символ «сад души» в романтической поэзии). Все остальные образы визуально устремлены как бы «вглубь» ночного сада, подчиняются его внутренней композиции: «… звезды кругом точно все собрались, // Не мигая, смотреть в этот сад»; месяц «в лицо прямо смотрит»; «… распахнется окно // Поглядеть в серебристую ночь».

Обратим также внимание на то, что поэт показывает нам свой ночной сад всегда в одной проекции – вид сверху, с неба (звезды, месяц, воздушные брызги фонтана), что подчеркивает абстрактность этого образа, его недоступность обыденному восприятию, недостижимость состояния ночной природной и душевной гармонии в беспощадном свете суетного дня.

Получается, что, с одной стороны, фетовский сад потаен и замкнут в себе, не доступен внешнему миру из «непроглядных ветвей»; «робкие струны» гитар, «ласкательный шепот струй», «дрогнувшее слегка» окно не слышны «непосвященным». С другой стороны, мы отчетливо ощущаем призрачность и хрупкость этого поэтического мира грез; понимаем, что существует он лишь в сознании героя, создается только в романтической «невозможной мечте», в причудливом тончайшем сплетении оттенков и полутонов, звуков и ароматов.

Все эти раздробленные цвета, мелодии, запахи сливаются воедино в последнем четверостишии, создавая целостную романтическую картину фантазий ночи: «Словно все и горит и звенит заодно, // Чтоб мечте невозможной помочь». Таким образом, красота, по Фету, разлита повсюду, но невыразима и неуловима.

Для создания лирической атмосферы фетовской ночи очень важны также цветопись и звукопись.

Обратим внимание, что, рисуя картину ночного сада, поэт использует преимущественно синий и золотой цвета («лазурная высь», «огни золотые»). С одной стороны, синий – традиционный цвет ночи, покрова тайны; с другой стороны, этот цвет неизменно ассоциируется с небесным, воздушным, возвышенно-романтическим (ср. выражение «голубые мечты»). Золотой же традиционно связывается со сказкой, волшебными превращениями.

Вообще, сочетание оттенков синего и желтого свойственно русской иконописной традиции. Сложно сказать, хочет ли поэт таким образом сознательно подчеркнуть «божественность» своих образов, но в любом случае это сочетание очень выразительно, изысканно. В последней строке возникает эпитет «серебристая» ночь, как бы соединяющий в себе холодную палитру синего и яркий блеск, сияние золотого.

Звукопись усиливает лирические интонации стихотворения, создает особую мелодику образов: «Все бы слушал тебя – и молчать мне невмочь // В говорящей так ясно тиши»; «робкие струны воркуют гитар» (аллитерация).

Таким образом, данное стихотворение – одно из наиболее точно отражающих фетовскую художественно-философскую концепцию «чистого искусства». Можно почувствовать «запах» красоты («благовонная ночь»), услышать ее звуки («все бы слушал тебя»), увидеть отдельные штрихи («лазурная высь», «огни золотые»), просто «поглядеть в серебристую ночь». Однако человеческий разум бессилен «мечте невозможной помочь», не может слить воедино раздробленные образы ночи, не властен над вечным Царством Красоты.

133. Тихая, звездная ночь, Трепетно светит луна

Картинка Анализ стихотворения Фета Тихая звездная ночь № 3

Тихая, звездная ночь,
Трепетно светит луна;
Сладки уста красоты
В тихую, звездную ночь.

Друг мой! в сиянье ночном
Как мне печаль превозмочь.
Ты же светла, как любовь,
В тихую, звездную ночь.

Друг мой, я звезды люблю —
И от печали не прочь.
Ты же еще мне милей
В тихую, звездную ночь.

Шёпотом призрачных звёзд,
Светом прохладной луны,
Сладостью трепетных грёз
Сказкой приходишь во сны.

Поступью лёгкой ночной
Светлая Фея-любовь,
Даришь мне сладкий покой
И исцеляешь всю боль.

Нежной и тихой звездой
Ласково нежишь печаль,
Мы в сновиденье с тобой
Снимем разлуки вуаль.

Ночь в лирике Ф.И. Тютчева и А.А. Фета

Картинка Анализ стихотворения Фета Тихая звездная ночь № 4

Список использованной литературы

Открыть глаза. И ничего не увидеть. Лишь тьму. Но почувствовать все. Проникнуть в тайну и дать ей проникнуть в себя. Тьма. Ночь раз за разом принимает мир, она одна для всех, но для каждого своя. Кому-то она позволяет забыть о жизни, и этим, возможно, спасает от повседневности, хотя бы ненадолго снимает тяжесть проблем, носимую человеком изо дня в день всю жизнь. Других ночь заставляет часами думать о ней, копаться в себе, размышлять, взвешивать свои мысли и чувства, поступки. Усталый, тот, кто провел день в труде, использует темное время, для того чтобы уснуть, сбросить груз с тела. Поэт видит красоту ночи и ее ужас, он отдает себя ночи и сбрасывает груз, гнетущий душу. Это время, когда неяркий свет луны и звезд – единственное, что дает возможность отличить бесплотное от материального, перед всеми предстает по-разному. Видеть ночь дано всем, чувствовать ее – немногим.

Я выбрала для исследования тему – «Ночь в поэзии А.А. Фета и Ф.И. Тютчева», потому что их творчество, особенно «ночные» стихи созвучны моему внутреннему миру. «Ночная тема» – одна из главных в творчестве поэтов, близка мне, и меня удивило, как изменяется у них с течением лет видение ночи. Мне захотелось понять, чем это обусловлено.

Я прочитала много книг о Фете и Тютчеве, чтобы понять их мировоззрение, философский взгляд на жизнь, а затем проследить, как в стихах о ночи отразились изменения в мироощущении поэтов.

Особо хочется отметить статьи о Ф.И. Тютчеве Владимира Соловьева, Николая Некрасова, Ивана Тургенева, Афанасия Фета, Юрия Тынянова, Владислава Ходасевича, Евгения Винокурова, Александра Кушнера, об А.А. Фете – Аполлона Григорьева, Михаила Евграфорича Салтыкова-Щедрина, Валерия Брюсова, Леонида Озерова, статью об обоих поэтах Татьаны Бек и Дмитрия Зантария и другие, которые помогли ответить на многие вопросы, связанные с темой моего исследования.

НОЧЬ В ЛИРИКЕ Ф.И. ТЮТЧЕВА И А.А. ФЕТА.

ОБЗОР КРИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Одна из основных тем лирики А.А. Фета – тема природы.

Критик В. Боткин писал: «Чувство природы у г. Фета, наивное, светлое, младенчески-радостное, можно сравнить только с чувством первой юношеской любви. В самых обыденных явлениях природы он умеет подмечать тончайшие мимолетные оттенки, эфирные полутоны, недоступные для живописи и которые может воспроизводить одна только поэзия слова – и никакая другая» [10, С.418].

Тема ночи занимает значительное место в стихотворениях А.А. Фета. Возможно, в ней он видел какое-то утешение, она помогала ему справиться с жизненными неурядицами.

Ночь у Фета заразительно яркая, красочная. В. Брюсов писал, что истинный смысл его поэзии – призыв к настоящей жизни, к великому опьянению мгновением» [10,С. 434].

В своей книге «А.А. Фет – философ и поэт» литературовед Н.Лебедев замечает: «Ночь и звезды представляют собой для Фета утешение и приют от «коварства надежды и мрака жизни повседневной». Они воплощают противоядие жизненным тревогам, страданиям души и тела:

Думы ли реют тревожно-несвязные

Плачет ли сердце в груди, -

Скоро повысыплют звезды алмазные,

Забыто все, что угнетало днем,

<…> И тени нет тяжелого сомненья.

( «Встает мой день. »)

Только в пределах вселенной можно найти счастье. На земле его нет: «А счастье где? Не здесь – в среде убогой…» («Майская ночь»). Много раз Афанасий Афанасиевич подчеркивает свою любовь к звёздам и к ночи. Он прямо восклицает: «. Друг мой! Я звёзды люблю. » («Тихая, звёздная ночь. ») и провозглашает их красоту: «Долго ли чуять, что выше и краше вас ничего нет во храмине ночи?» («Угасшим звездам».) Он приветствует ночь, как любимого друга:

Здравствуй! Тысячу раз привет тебе, ночь!

Опять и опять я люблю тебя.

<…>Особенно привлекает Фета ночь своей тайной, которую поэт старается прозреть. Она открывается ему в ночном уединении и тишине. Тогда он проникает в суть бытия – в его бессмертие. Говоря словами Тархова, Фет хочет «измерить бездной ночного бытия всю глубину жизненного начала». Именно звезды – символ и свидетельство бессмертия:

Но лишь взгляну на огненную книгу,

Не численный я в ней читаю смысл <…>

Незыблемой мечты иероглифы,

Вы говорите: «Вечность – мы, ты – миг».

( «Среди звёзд») [6, С.149-150].

Фет довольно часто сравнивает ночь с днём. В книге «А.А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание» В.А. Шеншина пишет: «Солнце символизирует жизненную энергию и свет вечности. Но вот наступает ночь, которая гасит своим дыханьем свет солнца. В стихотворениях Фета «Чудная картина» (1842) и «Лунный свет сияет ярко» (1847) луна, лунный свет навевают на поэта лирические воспоминания. Иногда «смеется месяц», а иногда он обретает волшебные и фантастические качества («Майская ночь»). Поэт называет ночное светило «талисманом». Лирический герой каждый раз, когда смотрит в небо и видит месяц, вспоминает о девушке, подарившей ему талисман – луну» [15, С. 129].

Также В.А. Шеншина писала, что в «ночных» стихах Фета редко подчеркивается темнота ночи, страдание или смерть, что в них почти всегда присутствуют светлые элементы, как, например, в стихотворениях «Ночь светла. Мороз сияет» (1847) или «Ночью – месяц полон блеска» (1847), что в стихотворении «Есть ночи зимней блеск и сила» (1885) Фет сравнивает летнюю и зимнюю ночь, причём зимнее звёздное небо производит на него более сильное впечатление своими горящими огнями, чем мерцающие тени летней ночи» [15, С. 64].

Так же, как и Фет, Тютчев достаточно внимания уделяет теме природы. К. Пигарев писал в своей статье о творчестве Тютчева: «Обычно мир природы изображается поэтом через глубоко-эмоциональное восприятие человека, стремящегося слиться с нею, ощутить себя частицей великого целого, вкусить «благодать» «земного самозабвения» [12, С.124]. Поэт особенно любит ночную природу, к ней он обращается чаще всего. «Самой ночной душой русской поэзии» называл Тютчева А. Блок. [7, С.158].

Е. Винокуров замечал: «Умный, как день, Федор Иванович Тютчев любил ночь . был певцом ночи. День представлялся поэту обманом, покровом, накинутым над бездной. Но вот полог падает – и перед нами предстает ночь . ночное небо с бесконечным количеством звезд, небо с его вечной тайной. Метафора ночи и дня проходит через все творчество Тютчева.

И чудится давно забытым сном

Ему теперь все светлое, живое,

И в чуждом неразгаданном ночном

Он узнает наследье роковое.

Поэт ночных откровений, он не любил дня: «Как ненавистны для меня сей шум, движенье, говор, клики младого, пламенного дня». солнечный свет скрывает мир как бы пеленой, из-за солнечного света, этой помехи, мы не видим звездной бездны, забываем о вечности» [10, С.378-380].

О тютчевской ночи писал литературовед Е.А. Маймин: «Ночь у Тютчева помогает проникнуть в «тайное тайных» человека. Вместе с тем она является носителем загадок и тайн всего мироздания. Может быть, поэтому ночь в изображении Тютчева представляется столь величественной и грандиозной, столь трагической и страшной:

Но меркнет день – настала ночь;

Пришла и с мира рокового

Ткань благодатную покрова,

Сорвав, отбрасывает прочь.

И бездна нам обнажена

С своими страхами и мглами,

И нет преград меж ней и нами –

Вот отчего нам ночь страшна!

В ночи человек, как сирота, он чувствует себя безмерно одиноким. В стихотворении «Бессонница» так говорится об этом: «Нам мнится: мир осиротелый неотразимый рок настиг – и мы, в борьбе с природой целой, покинуты на нас самих». Но в этом роковом и космическом одиночестве и дано человеку познать мир и самого себя.

При всей мрачности ночь для Тютчева прежде всего «святая». Мрачное и святое в сознании поэта сливается воедино. Ночь раскрывает перед человеком глубочайшие бездны и сокровеннейшие тайны – и это знание для человека и самое страшное, и самое высокое» [7, С.158-159]. Я согласна с мнением критика, мне кажется, что у Тютчева двойственное отношение к ночи, часто он говорит о ней как о чем-то страшном и пугающем, но порой она для него и таинственная, прекрасная.

А. Фет писал в статье о «сочувственном» поэте: «. не только каждое стихотворение, почти каждый стих нашего поэта дышит какою-нибудь тайной природы, которую она ревниво скрывает от глаз непосвященных. Каким всесильным чародеем проникает г. Тютчев в область сна. Прислушайтесь к тому, что ночной ветер напевает нашему поэту, - и вам станет страшно» [10, С. 363]. Действительно, во многих стихотворениях Тютчева ночь вселяет страх и ужас, оставляя человека один на один с вечностью.

Поэт В. Ходасевич заметил: «В шуме ночного ветра и в иных голосах природы он услыхал страшные вести из «древнего Хаоса», как сигналы, передаваемые с далекой родины» [10, С.375]. Вот чем в самом деле может напугать ночной ветер. «В мире сменяется день и ночь, - продолжает Ходасевич. - Но для Тютчева не ночь покрывает природу, а, наоборот, день есть «златотканый покров», наброшенный над «безымянной бездной». Природа – только узор этого тканья. Настает ночь – и благодатный успокоительный покров исчезает, бездна под ним обнажена« с своими страхами и мглами». Изощренный слух и изощренное зрение приводят Тютчева к одному: к разрушению «невозмутимого строя» во всем, к нарушению «созвучья полного в природе» – к обнажению бездны, родины всего сущего. И ночь, и ветр ночной равно страшны тем, что они уничтожают преграду меж человеком и этой родиной. только ли день обольщает и утешает своим обманом, или он есть истинное прибежище. Тютчев ответа не нашел» [10, С.375-376].

На тему ночи и хаоса у Тютчева рассуждает в своей статье Вл. Соловьев: «Хаос, т.е. само безобразие, есть необходимый фон всякой земной красоты, и эстетическое значение таких явлений, как бурное море или ночная гроза, зависит именно от того, что «под ними хаос шевелится». В изображении всех этих явлений природы, где яснее чувствуется ее темная основа, Тютчев не имеет себе равных» [16, С.125].

Тютчев постоянно и пристально вглядывается в природу, прислушивается к ней и пытается с помощью нее понять человеческие душевные тайны. «Тютчев одинаково чуток к обеим сторонам действительности, - пишет Вл. Соловьев в статье о поэте, - он никогда не забывает, что весь этот светлый, дневной облик живой природы, который он так умеет чувствовать и изображать, есть пока лишь «златотканый покров», расцвеченная и позолоченная вершина, а не основа мироздания:

На мир таинственный духов,
Над этой бездной безымянной
Покров наброшен златотканый
Высокой волею богов.
День – сей блистательный покров –

День – земнородных оживленье,
Души болящей исцеленье.

Друг человеков и богов!

«День» и «ночь», конечно, только видимые символы двух сторон вселенной, которые могут быть обозначены и без метафор. Хотя поэт называет здесь темную основу мироздания «бездной безымянной », но ему сказалось и собственное ее имя, когда он прислушивался к напевам ночной бури:

О чем ты воешь, ветр ночной,
О чем так сетуешь безумно?
Что значит странный голос твой,
То глухо-жалобный, то шумный?
Понятным сердцу языком
Твердишь о непонятной муке,
И роешь и взрываешь в нем
Порой неистовые звуки.
О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос. про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди
И с беспредельным жаждет слиться.
О, бурь уснувших не буди:
Под ними хаос шевелится.

Хаос у Тютчева не имеет четких очертаний, это ужасающее, неведомое и оттого очень таинственное явление. «Стихия хаоса у Тютчева бестелесна. Стихи его опровергают мысль Вл. Соловьёва о «не-духовности» хаоса, наоборот, у Тютчева хаос бестелесен, но это духовная субстанция:

Мир бестелесный, слышный, но не зримый,

Теперь роится в хаосе ночном.

В хаосе ночи веют «волшебно-немые» сны, «волшебные твари», «таинственные птицы», плывет «волшебный челн» - всё нереально, нематериально, одни легко рассыпающиеся грезы. Бестелесная, бессознательная, мёртвая ночная стихия хаоса страшна для человека. О ночи поэт пишет: «И бездна нам обнажена с своими страхами и мглами». Ночь для Тютчева, «как зверь стоокий, глядит из каждого куста». Песни ночного ветра о хаосе – страшные песни. Слияние человека с хаосом ночи, которое связано с утратой его материального существования и его сознания, для Тютчева отнюдь не прекрасно, а, напротив, отталкивающе, страшно и трагично. Однако это слияние в конечном счёте неизбежно. Хаос назван у Тютчева родимым. Какие-то родственные любовные связи соединяют ночной мир души человека с хаосом («О чём ты воешь, ветр ночной?»)» [5, С.33-34].

«Там, где у Тютчева одна-единственая картина – одна фреска, у Фета великое множество этюдов, дробная и настойчивая разработка одной и той же темы в бесконечной цепи вариантов», - сравнивает поэтов Л. Озеров [11, С.17].

Очень много статей написано о лирике Тютчева и Фета, о природе, о ночи в их творчестве. Сложно добавить к этому что-нибудь новое, свое, тем не менее я не нашла в литературе ни одного сравнения именно «ночных» их стихотворений. Этому вопросу будет посвящена исследовательская часть моей работы.

«Ночные» стихи Ф.И. Тютчева и А.А. Фета.

Сравнительный анализ

Я поставила перед собой задачу проследить развитие темы ночи в творчестве Ф.И. Тютчева и А.А. Фета, поразмышлять над их «ночными» стихотворениями, сравнить мироощущение обоих поэтов, проявившееся в них.

В одном из первых «ночных» стихотворений Ф.И. Тютчева «Бессонница» (1829г.) поэт рассказывает о длинной, томительной ночи, она пророчествует, дает человеку возможность посмотреть на свою жизнь словно со стороны и отпустить ее, наблюдать, как она «бледнеет всумрачной дали». В ночи человек как сирота, он чувствует себя очень одиноким. В стихотворении так говорится об этом: «Нам мнится: мир осиротелый неотразимый Рок настиг – и мы, в борьбе природой целой, покинуты на нас самих». Но в этом роковом и огромном одиночестве человек и должен познать мир и самого себя, осознать неизбежность смерти, понять, зачем живет.

Стихотворение «Тени сизые смесились» (1836г.) погружает читателей в мир тоски и утешения, герой просит сумрак утолить его тревоги, успокоить его. Он хочет не решения проблем, но чтобы ночной покой заставил боль утихнуть. Ночь тут совсем тихая, даже «мотылька полет незримый» можно различить. Она способна в «час тоски невыразимой» помочь страждущему, заполнить пустоту покоем. Думаю, что ключевые слова стихотворения – «всево мне и я во всем». Они дают понять, как гармоничен человек в ночи, как в такой тоске каждый может почувствовать себя частью вселенной.

В стихотворении «Очем ты воешь, ветр ночной?» (1836г.) Тютчев пишет о ночи, подруге хаоса, не зря она «внимает повести любимой», когда неистовый,

безумный ветер поет ей страшную песню про «древний хаос, про родимый». Поэт призывает ветер прекратить свои песни, чтобы ненароком не разбудить хаос, кроющийся в груди человека, в «смертной груди». Он хочет вырваться на свободу, но не стоит его выпускать, тревожить бури, заснувшие, скрывающие под собой хаос. Ведь никто не знает, что можно освободить, какие страшные бездны могут крыться в душе иного человека и к каким последствиям это может привести для него самого, а кто знает, возможно, и для других.

Стихотворение «День и ночь» (не позднее начала 1839г.) открывает читателю благодатный, милосердный день и обличающую, откровенную, страшную ночь. Ночью сорван человеколюбивый, защищающий от страхов и тревог покров дня, и «бездна нам обнажена с своими страхами и мглами». Но «. в конечном итоге «бездна» вмещает в себя «день и ночь». «День и ночь»<…> не противопоставлены во времени, «день» исчезает с наступлением «ночи», «ночь» исчезает с наступлением «дня», хотя они могут намекать друг о друге и «подлинность», «истинность» их в целом неравноправна. Человек же и «бездна» при всей своей противопоставленности могут существовать и существуют одновременно – противопоставление доведено до конечной остроты» [3, С. 60-61]. Я согласна с этой мыслью, ведь в стихотворении бездна есть всегда, просто днем она скрыта, а ночью открывается, приводя в ужас и отчаяние, и человек вынужден сосуществовать с тем, что заставляет его трепетать от страха.

В стихотворении «Святая ночь на небосклон взошла» (1848 или 1849, 1850г.) Тютчев говорит о загадочной, непостижимой ночи, она очищает человека, снимает с него шелуху внешнего мира, которая, хоть и второстепенна для души, но служит защитой для человека, и он «стоит теперь, и немощен и гол». Он остается один на один с собой, с вечностью, «лицом к лицу пред пропастию темной». Человек вынужден думать, рефлексировать без какой-либо помощи извне: ни родные, ни знакомая, привычная обстановка не поддерживают его, не вселяют уверенность. Ночь в этом стихотворении – откровение. Не зря поэт называет ее святой, она, как справедливый, беспристрастный судья, не допускает ни лжи, ни повседневной фальши. Лишь чистая правда, чистый мир, чистое понимание жизни.

В стихотворении 1849 года «Тихой ночью, поздним летом» Тютчев не дает своей ночи особенных свойств, характера, жизни. Он ее просто описывает. И хотя картина в общем-то должна получиться красивой – тихая ночь, рдеют звезды, зреют нивы, блестят в ночной тишине их золотистые волны – но свет звезд сумрачен, нивы «усыпительно-безмолвны». Описание деталей наводит на мысль, что ночь не столько прекрасна, сколько темна и безучастна, она своими сумрачными звездами, белой луной скорее затемняет картину, чем освещает. Не думаю, что такое время чем-то плохо. По-моему, ночь она для того и ночь, чтобы давать время, когда можно отдохнуть от света, от всего самого прекрасного и погрузиться в успокаивающую тьму.

Наш современник, поэт А. Кушнер, анализируя стихотворение «Кончен пир, умолкли хоры. » (1850г.) писал: «. звёзды в городском небе, затянутом тучами и дымом, разбавленном электрическим светом, почти не видны. Но их мерцающий укор, как слабый укол совести, мы всё равно ощущаем. («Как над этим дольным чадом, / В горнем выспреннем пределе / Звёзды чистые горели, / Отвечая смертным взглядам / Непорочными лучами. » И как бы ни было хорошо и весело в гостях, всё равно время, проведенное на пиру, кажется потерянным: вернувшись домой, хочется его наверстать; сразу лечь в постель невозможно; зажигаешь настольную лампу, открываешь книгу». Я не совсем согласна с такой трактовкой этого стихотворения, по-моему, Тютчев тут изображает непорочную, чистую, немного высокомерную ночь. Звезды смотрят на усталых людей, на то, как «. опорожнены амфоры, опрокинуты корзины, не допиты в кубках вины, на главах венки измяты. ». Со своей «выспренней» высоты они безучастно смотрят на грешную землю, но звезды очень далеки от мирских забот, им безразлично, что творится внизу. Равнодушие, чистота и покой – вот, что характеризует звезды, да и всю ночь в общем в этом стихотворении.

В стихотворении «День вечереет, ночь близка» (1 ноября 1851г.) лирический герой влюблен, он говорит, что ему не жаль отпускать день, он не боится мрака наступающей ночи, только бы «волшебный призрак» любимой не покидал его. Герою кажется, что он все готов стерпеть и тьма будет для него благом, если сердце утешит Она. Ночь для Тютчева тут – время встречи с таинственной и прекрасной «страстной женскою душой». Как будто окно надежды, разве может ночь быть темной и страшной вдвоем? Сложно понять, «небесный. или земной, воздушный житель, может быть. » или обычная девушка это прелестное создание, но она способна заставить мужчину забыть обо всем, о страхе и печали.

« Ночное небо так угрюмо» (18 августа 1865г.) – первая строчка стихотворения, в котором Тютчев описал вялую, темную, тихую ночь. Небо угрюмо, но это не «угроза и не дума». Это вялый, какой-то ватный, бессмысленный сон, он не дает никому утешения, не восстанавливает душевный покой. И только молнии нарушают мутное течение ночи, Тютчев называет их глухонемыми демонами. Им не важно, что творится под ними, им вообще ничего не важно и не нужно, они – лишь бессмысленные всполохи. Молнии поминутно озаряют леса и поля, но тьма тут же возвращается, она все равно всегда берет свое, и вспышки света лишь подчеркивают это, поэту они кажутся похожими на «таинственное дело. там – на высоте».

В ночной природе Тютчева все полно загадок: и «звездный сонм», и «восклицания» какой-то «дальней музыки», и «сладкий свет месяца» и больше всего – «чудный еженощный гул», рожденный в хаосе «мир бестелесный, слышный, но незримый», наполненный мыслями людей, которым дана свобода ночью:

На мир дневной спустилася завеса;

Изнемогло движенье, труд уснул.

«Тихая, звездная ночь» А.Фет

«Тихая, звездная ночь» Афанасий Фет

Тихая, звездная ночь,
Трепетно светит луна;
Сладки уста красоты
В тихую, звездную ночь.

Друг мой! в сияньи ночном
Как мне печаль превозмочь.
Ты же светла, как любовь,
В тихую, звездную ночь.

Друг мой, я звезды люблю —
И от печали не прочь…
Ты же еще мне милей
В тихую, звездную ночь.

Анализ стихотворения Фета «Тихая, звездная ночь»

Произведение «Не отходи от меня… », также появившееся в 1842 г. близко к анализируемому тексту по общему тону и ситуации, обращенности к адресату. Объединяют их и стилистические приметы: особенности строфики, наличие рефрена, образующего кольцевую композицию. Сходна и судьба стихотворений, ставших известными романсами.