Анализ стихотворения Фета На качелях
На доске этой шаткой вдвоем
Мы стоим и бросаем друг друга.
И чем ближе к вершине лесной,
Чем страшнее стоять и держаться,
Тем отрадней взлетать над землей
И одним к небесам приближаться.
Правда, это игра, и притом
Может выйти игра роковая,
Но и жизнью играть нам вдвоем –
Это счастье, моя дорогая!
Первая публикация – «Московская иллюстрированная газетка», 1890, № 1, 8 апреля, с. 3, без заглавия). Стихотворение под заглавием «На качелях» включено в состав прижизненного сборника поэзии Фета: Вечерние огни. Выпуск четвертый неизданных стихотворений А. Фета. М. 1891. Это заглавие предложил Фету его друг поэт Я.П. Полонский: «Твое стихотворение “И о п я т ь в п о л у- м р а к е н о ч н о м” так хорошо, что с удовольствием не раз буду его перечитывать. Дай ему только заглавие “На качелях”, чтобы сразу ввести читателя в чарующую атмосферу стихов твоих». Качание на качелях с возлюбленной в фетовском стихотворении, вероятно, навеяно, не только воспоминаниями молодости, но и поэтическим текстом Я.П. Полонского «Качка в бурю» (1850), в котором есть такие строки: «Скоро ночь – темнеют ели… / Слышу ласково-живой, тихий лепет: “На качели / Сядем, милый мой!” // Стан ее полувоздушный / Обвила моя рука, / И качается послушно / Зыбкая доска».
В плане неосуществленного нового издания, составленном Фетом в 1892 г. «На качелях» включено в раздел «Разные стихотворения».
Место в структуре прижизненных сборников
Любовные стихотворения в составе четвертого сборника «Вечерних огней» разнообразны. Среди них есть тексты собственно не любовного, а мадригального характера: «Она» (1889), «Людские так грубы слова…» (1889).
Комплиментарный характер имеет стихотворное посвящение великой княгине Елизавете Маврикиевне: «К ней», исполненное преклонения, молитвенного чувства), к комплиментарным стихотворениям относятся также «Графине С.А. Т-й во время моего 50-летнего юбилея» (1889), «Графине С.А. Толстой (Алексей)» (1889), «В альбом Н.Я. П-ой» (1890), «Графине Н.М. С-ъ» (1888), и «М.Н. К-ной» (1890), в котором свидание с героиней трактуется как исцеление для больного героя.
Есть и среди стихотворений сборника и признание («Е.Д. Д-ъ», 1888):
Я назову лишь цветок, что срывает рука,
Муза раскроет и сердце, и запах цветка;
Я расскажу, что тебя беспредельно люблю,
Муза поведает, что я за муки терплю.
А в стихотворении «Руку бы снова твою мне хотелось пожать…» (1888) любовная тема приобретает «дружеские» эмоциональные тона.
В комплиментарном стихотворном посвящении «Л.И. О-й при посылке портрета» (1888) дана постоянная в поздней лирике Фета и, в частности, в «Вечерних огнях» антитеза «молодость женщины, которой адресовано стихотворение – старость поэта»:
Какой обман несправедливый!
Вдруг получить издалека
Вам, юной, свежей и красивой,
Печальный образ старика.
Прославляется любовь других – молодых: «На юность озираясь вновь / И новой жизнью пламенея, / Ура! И я хвалю любовь / И новый факел Гименея» («На бракосочетание Е. и К. Д-ъ», 1889).
В «полумадригальном» стихотворении «Не нужно, не нужно мне проблесков счастья…» (1887) отчетливо звучит тема любовной страсти как одновременно «безумного» счастья и одинокого горя:
Когда бы ты знала, каким сиротливым
Я горем в душе опьянен, -
Безмолвно прошла б ты воздушной стопою,
Чтоб даже своей благовонной стезею
Больной не смутила мой сон.
Трагическая тема старческой любви присутствует в стихотворении: «Полуразрушенный жилец полумогилы…» (1888):
Полуразрушенный жилец полумогилы,
О таинствах любви зачем ты нам поешь?
Зачем, куда тебя домчать не могут силы,
Как дерзкий юноша, один ты нас зовешь?
Томлюся и пою. Ты слушаешь и млеешь;
В напевах старческих твой юный дух живет.
Мотив закатной любви и одновременно приход весны – времени любви представлены в стихотворении: «И близки дни, когда все блага / К нам низведет пора любви» («Была пора, и лед потока…», 1890).
Но с ним соседствует другой вариант любовной темы - счастье разделенной любви, залоги этого «да» в чертах лица девушки и самой природе («Чуя внушенный другими ответ», 1890):
Чуя внушенный другими ответ,
Тихий в глазах прочитал я запрет;
Но мне понятней еще говорит
Этот правдивый румянец ланит,
Этот цветов обмирающих зов,
Этот предательский шепот ручья,
Этот рассыпчатый клич соловья.
Томительна и сладостна любовь, пусть и неразделенная, в стихотворении «Как будто бы нельзя в больном и сладком сне / Дозволить мне любить вас пламенно и нежно» («Хоть счастие судьбой даровано не мне…», 1890).
В стихотворении «Зной» (1888) любовное свидание изображено как происходящее в настоящем:
Что за зной! Даже тут, под ветвями,
Тень слаба, и открыто кругом.
Как сошлись и какими судьбами
Мы одним на скамейке вдвоем?
Так молчать нам обоим неловко,
Что ни стань говорить, - невпопад;
За тяжелой косою головка
Словно хочет склониться назад.
Но: фон («вечерняя мгла» в аллее) придает сцене и самому образу «прохладной аллеи» – месту уединения влюбленных - трагический оттенок, побуждая воспринять описанное как вечернюю любовь лирического «я» – старика:
И как будто истомою жадной
Нас весна на припеке прожгла,
Только в той вон аллее прохладной
Средь полудня вечерняя мгла…
Характерны для стихотворений сборника и такие грани любовной темы, как невыразимость, непередаваемость «живой красоты» женщины («Как трудно повторять живую красоту…», 1888), как бегство влюбленных от толпы, вечная любовь, вечное свидание («От огней, от толпы беспощадной…» (1889), как запрет на любовь со стороны близких и / или света и соединение любящих в песне – в стихах:
Запретили тебе выходить,
Запретили и мне приближаться,
Запретили, должны мы признаться,
Нам с тобою друг друга любить.
Но чего нам нельзя запретить,
Что с запретом всего несовместней, -
Это песня: с крылатою песней
Будем вечно и явно любить…
(«Запретили тебе выходить…», 1890)
Один из сквозных мотивов сборника – воспоминание о любви и о возлюбленной:
В небеса высок у цапли взлет:
Ни стрела, ни пуля не доймет;
Во сто раз и выше и быстрей
Мысль летит к избраннице своей.
Воспоминание может приобретать форму сна и быть исполненным преклонения перед возлюбленной («Перед тобой с коленопреклоненьем / Стою»), как в стихотворении «Во сне» (1890). Иногда встреча с возлюбленной может быть понята и как воспоминание, как и как действительность («А ты промелькнула неслышно»), полные надежды на счастье, пробуждения любви («Сегодня все звезды так пышно…», 1888).
Встречаются и мотив вины перед былой возлюбленной, давно покинувшей землю (в стихотворении «Упреком, жалостью внушенным…», 1888: он – «душа больная», он «коленопреклоненный» перед нею), и мотив прощания и воспоминания о любимой, с которой давно расстался: «Что за раздумие у цели? / Куда безумство завлекло? / В какие дебри и метели / Я уносил твое тепло?» («Прости! во мгле воспоминанья…», 1888). Безотрадно воспоминание о развенчанных кумирах, богинях любви давних лет («В полуночной тиши бессонницы моей…», 1888).
Как и в «На качелях», ситуация давнего свидания, давней любви представлена как настоящее в стихотворении «Гаснет заря, - в забытье, в полусне…» (1888):
Гаснет заря, - в забытье, в полусне,
Что-то неясное шепчешь ты мне,
Ласки твои я расслушать хочу,
«Знаю, ах, знаю», - тебе я шепчу.
В блеске, в румяном разливе огня,
Ты потонула, ушла от меня;
Я же, напрасной истомой горя,
Летняя вслед за тобою заря.
Сладко сегодня тобой мне сгорать,
Сладко, летя за тобой, замирать…
Завтра, когда ты очнешься иной,
Свет не допустит меня за тобой.
В этом контексте стихотворение «На качелях» выделяется трактовкой любви как одновременно отрадного и возвышающего чувства, и страсти, чреватой гибелью, а также превращением воспоминания о прошлом в воображаемое событие настоящего, в точное и полное повторение прошлого. Это – лишь одна из многих намеренно отрицающих друг друга трактовок любовной темы и мотива воспоминания в поздней лирике Фета.
Строки из цитируемого ниже письма Фета Я.П. Полонскому «сорок лет тому назад я качался на качелях с девушкой, стоя на доске, и платье ее трещало от ветра, а через сорок лет она попала в стихотворение» заставляют видеть в стихотворении воспоминание об эпизоде романа поэта с Марией Лазич, оборвавшегося весной 1851 г. (если вычесть из 1890-го, года написания стихотворения, сорок лет, то получится «условный» 1850-ый; познакомился Фет с Марией в 1848 году). Вызванное бедностью Марии и отсутствием состояния у Фета решение оставить возлюбленную (пускай и поддержанное ею) и вскоре последовавшая ее трагическая гибель (возможно бывшая замаскированным самоубийством) мучили его совесть всю последующую жизнь. «На качелях» – попытка «переписать» прошлое, вернуть безмятежность поры любви и одновременно снять с себя долю вины: играют жизнью они оба. и эта «игра» – счастье. Но «игра» и смертельно опасная и, видимо, предрешенная в своем трагическом исходе – «роковая».
Абсолютно несостоятельно бездоказательное утверждение В.А. Кошелева, что стихотворение «На качелях» – «один из самых вдохновенных в мировой литературе манифестов любви и супружеской верности» (Кошелев В.А. Афанасий Фет: Преодоление мифов. Курск, 2006. С. 112). Во-первых, этому противоречит свидетельство самого поэта: Фет и М.П. Боткина обвенчались 16 августа 1857 года, - не за сорок, а за тридцать с небольшим лет до написания стихотворения. Во-вторых, в письме Я.П. Полонскому Фет, если бы писал о себе и жене в далеком прошлом, не преминул бы это отметить, вместо того чтобы упоминать о безымянной «девушке» (Я.П. Полонский с Марией Петровной был знаком). В-третьих (и это главное), если не счастливая, то внешне безмятежная супружеская жизнь четы Фетов-Шеншиных никак не могла ассоциироваться с «игрой роковой». «Роковая» игра-любовь, - конечно, отнюдь не супружеский союз.
Композиция. Мотивная структура
Стихотворение, как и большинство строфических лирических произведений Фета, состоит из трех строф, каждая из которых объединена перекрестной рифмовкой: АБАБ; в нечетных строках – мужская рифма, в четных – женская.
Первая строфа – указание на событие, на ситуацию, вторая – описание качания на качелях и чувств лирического «я» и его возлюбленной, третья – символическая трактовка игры. Игра – сначала качание на качелях, затем –игра роковая любви, но игра не друг против друга, а своими жизнями вместе.
Стихотворению «На качелях» присущи, как и многим другим поэтическим произведениям Фета, черты фрагменты: его текст как бы открыт в прошлое, во внетекстовую реальность посредством указания на не описанное первое качание на качелях «И опять…»).
Очевидно, в стихотворении упоминается о двух эпизодах качания на качелях героя и его возлюбленной: об этом свидетельствует открывающие первую строку сочинительный соединительный союз «и» в сочетании с наречием «опять»: «И опять в полусвете ночном». Первый эпизод остался в прошлом, второй отнесен к некоему условному настоящему (используются глаголы – сказуемые в форме настоящего времени – «стоим», «бросаем»). Но означают ли эти формы, что вторая «игра» действительно приурочена к настоящему времени, что между время, к которому принадлежит стихотворение как поэтическое высказывание лирического «я», и время, когда герой и его возлюбленная предавались упоительной и страшной игре на качелях, не разграничены?
Любивший ерничать и зло шутить литератор В.П. Буренин не преминул обыграть «двусмысленность» грамматического времени в стихотворении: «Представляете себе семидесятилетнего старца и его “дорогую”, “бросающих друг друга” на шаткой доске… Как не беспокоиться за то, что их игра может действительно оказаться роковой и окончиться неблагополучно для разыгравшихся старичков!» (Новое время, 1890, № 5308, 7 декабря, цит. по: Бухштаб Б.Я. Примечания // Фет А.А. Полное собрание стихотворений / Вступ. ст. подг. текста и примеч. Б.Я. Бухштаба. Л. 1959 («Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание»). С. 775).
Фет, которому в год написания и издания стихотворения действительно исполнялось 70 лет, раздраженно откликнулся на этот отзыв в письме другу поэту Я.П. Полонскому 30 декабря 1890 г. «Сорок лет тому назад я качался на качелях с девушкой, стоя на доске, и платье ее трещало от ветра, а через сорок лет она попала в стихотворение, и шуты гороховые упрекают меня, зачем я с Марьей Петровной (женой поэта, урожденной Боткиной. – А. Р. ) качаюсь».
Но отнюдь не только простые соображения здравого смысла относительно возраста поэта понуждают отказаться от прочтения этого стихотворения как описания реального качания на качелях, приуроченного к настоящему. Странен фон этой «игры» – «полусвет ночной». Качание на качелях ночью, даже и не в семидесятилетнем возрасте, - занятие довольно необычное и даже рискованное. Правда, это «игра» не в темноте, а именно в «полусвете» (то есть, по-видимому, при луне). Кроме того, первое – реальное - качание на качелях, оставшееся в прошлом, вроде бы тоже происходило ночью: «И опять в полусвете ночном <…> Мы стоим и бросаем друг друга». Однако не исключено, что слова «в полусвете ночном» относятся не к прошлому, но лишь к грамматическому настоящему – ко второй, а не к первой сцене; смысл в этом случае такой: ‘Мы опять (как когда-то прежде) качаемся на качелях, но теперь это происходит ночью (в полусвете ночном)’.
Лунный свет и лунный пейзаж в поэзии Фета ассоциируются одновременно и с любовным свиданием, с упоением любовью (как в стихотворении «Шепот, робкое дыханье…»), и – у позднего Фета - с одиночеством, непреодолимой разлукой и близкой смертью:
Душа дрожит, готова вспыхнуть чище,
Хотя давно угас весенний день,
И при луне на жизненном кладбище
Страшна и ночь, и собственная тень.
(«Еще одно забывчивое слово…», не позднее октября 1884 г.)
В стихотворении «На качелях» «полусвет ночной» может быть понят в обоих смыслах: это и подобие «света ночного» из «Шепота, робкого дыханья…», и тень горя (не случайно вместо «света ночного» здесь упомянут «полусвет», - а это то же, что и «полумрак», и свет, и тьма слитые вместе).
Свидание в настоящем – это воспоминание о свидании и качании на качелях, канувшем в прошлое; «полусвет ночной» и предчувствие, что «игра»-любовь «может выйти игра роковая», превращает сцену в «обратную» копию по отношению к радостной «игре» в прошлом, превращает ее в «негатив» той давней встречи и «игры».
Посредством поэтического воображения Фет преодолевает разрыв с прошлым, и иллюзорное свидание с былой возлюбленной превращается в реальное. Так проявляется свойство фетовской поэзии, позволившее Н.В. Недоброво назвать Фета «времеборцем». «Торжество искусства над временем звучит во всяком Фетовом гимне искусству таким восторгом и таким самозабвением, что соответствующие стихотворения Фета надо признать образцовыми выражениями мотива времеборства во всей всемирной литературе» (Недоброво Н. Времеборец (Фет) // Недоброво Н. Милый голос: Избранные произведения / Сост. послесл. и примеч. М. Кралина. Томск, 2001. С. 207).
Мотив полета, содержащийся в стихотворении, - один из сквозных в лирике Фета; полет, устремление вверх, в небо ассоциируется со счастьем, с освобождением. Но в стихотворении «На качелях» это и роковая страсть, опасный и, быть может, гибельный порыв. Несомненна параллель с трактовкой любви как «поединка рокового» в тютчевском «Предопределении» и, отчасти, более раннем «О, как убийственно мы любим…». Впрочем, трактовка «роковой» любви у двух поэтов различна. Для Ф.И. Тютчева характерно понимание гибельности любви, любви, которая является борьбой двух воль - его и ее; Фет же пишет о любви как об участии в общей упоительной игре, хотя, может быть, и чреватой страшным итогом, но именно благодаря ощущению опасности и особенно упоительной и манящей. «Приближаться» «к небесам» и всё «страшнее», и всё «отрадней».
Ее основное свойство - контрасты, текст соткан из контрастов. Это и парадоксальный «полусвет ночной», - выражение, объединяющее значения ‘свет’ и ‘темнота’. И образ качелей: веревки, «натянутые туго» (оттенки значения у этого выражения - ‘узы любви’ и ‘нити судьбы’), прочные, но доска качелей - «шаткая». Слово «бросаем» в контексте стихотворения означает движение, направленное вверх, «к небесам», но глагол «бросать» в прямом значении ассоциируется с падением, а не полетом вверх (движение вверх обозначает глагол «подбрасываем»); кроме того, глагол «бросать» в языке ассоциируется с покинутостью (одно из значений слова «бросать» - ‘оставлять возлюбленную или возлюбленного’).
Указание «вновь» переводит описанное в стихотворении событие в план воспоминания («прежде» – на самом деле, «вновь» – в воспоминании). Фон («полусвет ночной», лунный свет) – тревожный, словно замогильный. Параллель «И при луне на жизненном кладбище / Страшна и ночь, и собственная тень» («Еще одно забывчивое слово…», не позднее октября 1884).
Метр и ритм. Синтаксическая структура
Стихотворение написано трехстопным анапестом. Метрическая схема четырехстопного хорея: 001/001/001 (в четных строках стихотворения Фета последняя, третья, стопа наращена прибавлением концевого безударного слога, эти строки имеют вид: 001/001/001/0).
Частое обращение поэтов к трехсложным размерам, одним из которых (наряду с дактилем и амфибрахием) является анапест, характерно для эпохи 1840 –1880-х гг. (определяемой М.Л. Гаспаровым как «время Некрасова и Фета») и в еще большей степени для позднейшей эпохи. По подсчетам М.Л. Гаспарова, доля трехсложников «в метрическом репертуаре русской поэзии возрастает по сравнению с предыдущим периодом к 1880 г. втрое, а к 1900 г. – вчетверо» [Гаспаров 1984, с. 171], причем «в этом массиве трехсложных размеров происходят заметные перераспределения составных частей: анапесты начинают теснить остальные метры и трехстопники – остальные размеры <…> Самым заметным из новоупотребительных размеров оказывался, таким образом, 3-ст. анапест». Среди тем, закрепившихся за этим размером, была любовь(Гаспаров М.Л. Очерк истории русского стиха: Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика. М. 1984. С. 171-172). Один из ранних примеров обращения Фета к трехстопному анапесту – известное стихотворение «На заре ты ее не буди…» (1842); к относительно ранним фетовским стихотворениям с любовной тематикой, написанным этим размером, относится «Приходи, моя милая крошка…» (1856).
Особенность ритмики стихотворения – сверхсхемное (лишнее) ударение на слове «этой» в третьем стихе. Благодаря этому ритмическому акценту описываемое и воспоминаемое выделяется как уникальное, особенно дорогое лирическому «я» (доска именно «эта», единственная).
В стихотворении есть два переноса. Первый – на границе строк «На доске этой шаткой вдвоем» и «Мы стоим и бросаем друг друга». Синтаксис требует паузы после слова «шаткой», так как слово «вдвоем» примыкает к предикативному ядру «мы стоим и бросаем»; метр же заставляет делать паузу в конце строки после слова «вдвоем». Таким образом слово «вдвоем» – одно из ключевых в тексте – приобретает интонационное выделение. (Также слово «вдвоем» выделено и благодаря повтору: оно повторено в предпоследней строке стихотворения.)
Второй перенос содержится на границе девятой и десятой строк: «Правда, это игра, и притом / Может выйти игра роковая». Синтаксис побуждает сделать паузу перед словами «и притом», примыкающими к сказуемому «может выйти»; однако метр диктует сделать паузу после слова «притом». Такой ритмико-синтаксический обрыв словно передает резкую смену хода качелей (вверх – вниз) и ассоциируется с опасной, роковой природой другой «игры» – страсти.
Синтаксическим рисунком текста создается постепенное ускорение интонации, имеющее, вероятно, изобразительный характер – напоминающее всё убыстряющее раскачивание качелей. Первое четверостишие состоит всего лишь из одного предложения, причем три первых строки заняты второстепенными членами предложения, а предикативное ядро (подлежащее + сказуемое) находится только в последнем, четвертом, стихе. Во втором же четверостишии три предложения; столько же предложений и в третьем. (Стихи «Тем отрадней взлетать над землей / И одним к небесам приближаться» могут рассматриваться и как два предложения: «Тем отрадней взлетать над землей» и «[Тем отрадней] к небесам приближаться.)
Другая отчетливая особенность синтаксиса стихотворения – постановка эпитетов – определений после определяемых слов – вопреки обыкновенному для норм русского языка расположению перед определяемыми словами: «в полусвете ночном», «на доске этой шаткой», «к вершине лесной», «игра роковая». Посредством этого приема эпитеты приобретают дополнительную значимость.
Для звуковой структуры стихотворения «На качелях» характерна аллитерация на «р». Выделен звук, содержащийся в ключевых для темы текста слова «игра» и «роковая». «ср едь», «вер евок», «бр осаем», «др уг др уга», «вер шине», «стр ашнее», «дер жаться», «отр адней», «пр иближаться», «пр авда», «игр а», «р оковая», «игр ать», «дор огая». При этом звук «р» объединяет лексику, связанную как с «светлыми», «радостными» оттенками значения («вер шине» и «к небесам пр иближаться» - высота и движение к ней исполнены положительного смысла – это возвышение над обыденностью; «игр ать» - в значении ‘отдаваться страсти, упоению’, «дор огая»), так и с эмоциональными тонами мрачными и тревожными («бр осаем», «стр ашнее <…> дер жаться», «р оковая»). Слово «игр а» объединяет в себе оба ряда ассоциаций.
[i] Эдуард Мерике (1804-1875) – немецкий поэт.
Афанасий Фет — И опять в полусвете ночном ( На качелях )
Na kachelyakh
I opyat v polusvete nochnom
Sred verevok, natyanutykh tugo,
Na doske etoy shatkoy vdvoyem,
My stoim i brosayem drug druga.
I, chem blizhe k vershine lesnoy,
Chem strashneye stoyat i derzhatsya,
Tem otradney vzletat nad zemley
I odnim k nebesam priblizhatsya.
Pravda, eto igra, i pritom
Mozhet vyti igra rokovaya,
No i zhiznyu igrat nam vdvoyem. —
Eto schastye, moya dorogaya.
Yf rfxtkz[
B jgznm d gjkecdtnt yjxyjv
Chtlm dthtdjr, yfnzyens[ neuj,
Yf ljcrt njq ifnrjq dldjtv,
Vs cnjbv b ,hjcftv lheu lheuf/
B, xtv ,kb;t r dthibyt ktcyjq,
Xtv cnhfiytt cnjznm b lth;fnmcz,
Ntv jnhflytq dpktnfnm yfl ptvktq
B jlybv r yt,tcfv ghb,kb;fnmcz/
Ghfdlf, nj buhf, b ghbnjv
Vj;tn dsqnb buhf hjrjdfz,
Yj b ;bpym/ buhfnm yfv dldjtv/ —
nj cxfcnmt, vjz ljhjufz/
Где можно найти анализ стихотворения А.А.Фета "На качелях".
Мария Ученик (168) 8 лет назад
Фет отличается исключительно прочной поэтической памятью, и приводит в пример стихотворение "На качелях", толчком для написания которого явилось воспоминание 40-летней давности (стихотворение написано в 1890 году).
В год своего семидесятилетия Фет пишет стихотворение "На качелях":
И опять в полусвете ночном
Средь веревок, натянутых туго,
На доске этой шаткой вдвоем
Мы стоим и бросаем друг друга.
И в ответ на предостережения желчевика и вечного зубоскла В. П. Буренина ("Представьте себе семидесятилетнего старца и его "дорогую", "бросающих друг друга" на шаткой доске. Как не обеспокоиться за то, что их игра может действительно оказаться роковой и окончиться неблагополучно для разыгравшихся старичков! ") пожалуется Полонскому. "Сорок лет тому назад я качался на качелях с девушкой, стоя на доске, и платье ее трещало от ветра, а через сорок лет она попала в стихотворение, и шуты гороховые упрекают меня, зачем я с Марией Петровной качаюсь"
Алина Макарова Ученик (248) 8 лет назад
если честно если покапаться в мозгах то можно хоть что нибудь надыбать а так в инете
КРИСТИНА. Высший разум (454119) 8 лет назад
Афанасий Фет написал много стихов и романсов о любви. "На качелях"-одно из лирических, нежныХ СТИХОТВОРЕНИЙ. Поэт с любимой катается на качелях, стоя на шаткой доске и взлетая вверх-вниз. Находять на самом верху, они замирают от страха высоты, но вместе с тем, чем выше, тем восхитительнее замитает сердцеот высоты полёта, откуда видна макушка леса! Захватывает дух, потому что ты ближе к небесам.
Но в последней строфе Фет проводит философскую параллель, сравнение: взлёты и падения на качелях--это та же настоящая жизнь, и именно в этом, утверждает поэт, и заключается жизненное счастье.
Написано 28 марта 1890 года
«На качелях» А.Фет
И опять в полусвете ночном
Средь веревок, натянутых туго,
На доске этой шаткой вдвоем,
Мы стоим и бросаем друг друга.
И, чем ближе к вершине лесной,
Чем страшнее стоять и держаться,
Тем отрадней взлетать над землей
И одним к небесам приближаться.
Правда, это игра, и притом
Может выйти игра роковая,
Но и жизнью играть нам вдвоем. —
Это счастье, моя дорогая.
Анализ стихотворения Фета «На качелях»
Самые страстные, искренние и пронзительные стихотворения о любви написаны были Фетом не в юном возрасте и не в период возникновения сильных чувств к какой-либо женщине, а на склоне лет. Причина тому – особая эмоциональная память поэта. Могли пройти годы, прежде чем какое-либо сильное потрясение находило отражение в лирике. При этом кажется, что со временем воспоминания не тускнели, а напротив – становились только ярче.
Стихотворение «На качелях» датировано 1890 годом, соответственно, создано оно семидесятилетним Фетом. Случай, положенный в основу произведения, рассказан им в письме к другу и поэту Якову Петровичу Полонскому. По словам Афанасия Афанасиевича, сорок лет назад ему довелось качаться с девушкой на качелях, стоя на доске, при этом платье ее «трещало от ветра». Скорей всего, упомянутая представительница прекрасного пола – это Мария Козьминична Лазич. С ней Фет познакомился в 1848 году. Молодые люди очень любили друг друга. Их отношения осложнялись тем, что Афанасий Афанасиевич не имел финансовой возможности жениться на девушке. Итог романа оказался трагическим – в 1850 году Лазич скончалась от полученных при пожаре ран. До сих пор точно не выяснено – был то несчастный случай или самоубийство. В любом случае – трагическая смерть возлюбленной легла тяжким грузом на сердце Фета. В этом контексте стихотворение «На качелях» выглядит как попытка вернуться в прошлое, переписав его, стремление вновь почувствовать беззаботность и безмятежность времени, когда в душе царила любовь.
Изначально заглавия текст не имел. То, которое есть сейчас, предложил Фету как раз Полонский. По его мнению, заглавие «На качелях» позволяет сразу ввести читателя в «чарующую атмосферу стихов». Возможно, произведение родилось не только под влиянием случая из прошлого Афанасия Афанасиевича. Есть версия, что оно отсылает к стихотворению «Качка в бурю» (1850) все того же Полонского.
Один из центральных мотивов «На качелях» — мотив полета, часто встречающийся в творческом наследии Фета. Отрыв от земли, как правило, связан у него с обретением счастья, свободой, но не в рассматриваемом тексте. Здесь полет ассоциируется с роковой страстью и опасным порывом, который вполне способен привести к гибели. Любовь в произведении – захватывающая игра, порой завершающаяся трагедией, но от этого становящаяся только более притягательной и упоительной.
Сравнительный анализ двух стихотворений А.А. Фета (10 класс)
Сравнительный анализ двух стихотворений Фета А.А.
Учитель Кремнева И.А.
Цель: научить сравнительному анализу стихотворений.
Задачи: сформировать навыки сравнительного лингвокультурологического анализа текстов.
Для сегодняшнего урока я взяла два стихотворения Фета А.А. вошедшие в его сборники «Вечерние огни». Они написаны с разницей в 13 лет. Что изменилось в чувствах поэта? Как преломляется его мироощущение, которое мы отмечали в биографии, за 13 лет? Выделим основные концепты его лирики, увидим, как они актуализируются в текстах.
Прежде всего наш народ знает лирику Фета А.А. по романсам. Романсы пишутся на стихи, которые доступны любому человеку. На стихи Фета А.А. написано больше всего музыкальных произведений. А почему? Попытаемся сегодня это понять.
- Читаем стихотворения ( «Сияла ночь», 1877 год, «На качелях», 1890 год ).
- О чем они? (о любви).
- Что лежит в основе построения?
(Контраст . есть любимая – и нет ее!)
Стих условно делится на 3 части:
1.Она и он, ночь, лунный свет, песня, любовь.
Чтобы понять состояние лирического героя, попробуем определить звуковую гамму стихотворения.
1ч. Рояль раскрыт, струны дрожали, пела до зари, звука не роняя.
3ч. Вздохи звучные, рыдающие звуки.
- Когда герой слышит звуки?
(Когда она рядом)
- Как меняется действительность, когда она рядом?
- Когда ее нет – томительные дни.
(нет звуков, нет света – только воспоминания).
Давайте определим поле цвета.
1ч. Сияла ночь, луна, лучи.
2ч. Томительно, скучно – цвет ассоциативно – серый.
3ч. Ночь … как тогда (следовательно, опять свет)
Луна – символ загадочности, таинственности, к тому же, свет естественный, природный.
- назовите слова, которые переосмысливаются в контексте стихотворения, т.е. их можно трактовать не так, как они трактуются в словаре.
(например, «сад» - слово-символ)
- Какие ассоциации возникают?
( сад Эдема, рай, начало жизни – недаром говорят «сад жизни»)
Свои слова-символы есть у каждого поэта, писателя. В данном случае слово «сад» актуализирует сему «жизнь».
Слова «слезы», «плакать» - в русской поэзии символизируют большие чувства.
- Итак, давайте суммируем, что происходит, когда она рядом.
( Она рядом – свет, цвет, звуки, любовь, вера, жизнь )
- Когда ее нет . тишина, томление, ночь (без света). Жизнь будто замирает.
ОНА – символ. Слово имеет обобщающее значение: источник вдохновения, Муза и Жизнь, Душа. Источником звука становится душа.
- Когда мы говорим: душа поет?
(Когда нам хорошо)
- Главные слова, ключевая строка?
(Тебя любить, обнять и плакать над тобой (дважды повторяется)
Грустные размышления, сочетание мягкости, легкости, светлой грусти.
Обращение «ТЫ» принимает обобщенное значение: это та, что вдохновляет, его Муза, его вдохновение. Для того чтобы творить, поэт должен испытывать чувства. Смысл его жизни – быть рядом с любимой и любить ее – только тогда ты способен творить.
На дотекстовом уровне заголовок можно интерпретировать так:
1.Связь с юностью – в душе лирический герой молод.
2.В заголовке подчеркнута сема движения, а движение – жизнь.
3.На качелях – значит, оторванный от земли. Мы говорим так, когда мы счастливы.
Встречается ли в тексте слово «качели»?
(нет, но есть детали, которые эти качели составляют: веревки, доска.)
Можно сказать, что слово «качели» - ключевое и будет словом-символом . будет переосмысливаться.
- Поле звука выражено имплицитно – движение качелей (бросаем друг друга), интенсивность и звук.
- Как мы ощущаем это движение, каким образом Фет А.А. доносит до нас эти звуки?
(звукоподражанием: с, ч, ш, с, с, ч, ж, ш, с, вз, з, с, ж, с - это имитативы, имитация природного звука).
- Цветовое поле – полусвет ночной (опять естественный, природный свет)
Русские писатели, поэты часто проверяют своих героев, их отношением к природе, через восприятие природы (вспомните героев Толстого: Наташа, князь Андрей).
Лирический герой Фета сливается с природой, чувствует ее, следовательно, это красивый человек, сам себя ощущает он частью природы; природа для него – источник силы.
- У Фета А.А. в стихах полутона, полузвуки (тихие, шепот, полуявь, спрятанность, таинственность). Это внутреннее состояние человека.
- Как меняется звук в третьей строфе?
(р – повторяющийся звук. Р содержится в слове «игра»)
- Какое ощущение содержит звук?
Прием аллитерации осмысливает, превращается в фоническую цепь: игр а – пр авда – игр ать – р оковая – дор огая.
- «Играть жизнью». Как вы понимаете это выражение? Подберите устойчивое выражение, связанное ассоциативно с этим словосочетанием (играть с огнем, со смертью – то есть находиться на грани, рисковать).
Игра роковая – со знаком минус, обязательно беда, все равно что игра со смертью.
Но они рядом – вдвоем – это счастье.
- При каком условии лирический герой готов рисковать?
Главное для него, что он не один. Для поэтов характерно ходить по грани: если любят, то сильнее, чем обычные люди. Они и видят дальше – пророки!
- Как вы понимаете словосочетание «вершина лесная»?
(оно употреблено не в прямом значении – это стремление к мечте, что-то высокое, светлое)
- Семантика высокого, светлого, возвышенного заключена в одном ассоциативном поле: вершина лесная – небеса – над землей – счастье).
- Стихотворение построено на оппозиции. с одной стороны – стремление к высоте, к счастью (взлетать над обыденностью, отрываться от обыденного; с другой стороны – опасение за жизнь – можно и упасть, так как это риск, постоянно между жизнью и смертью (доска шаткая, страшнее стоять и держаться).
Легче стоять на земле (спокойнее, надежнее), но лучше мечта!
Лирический герой выбирает риск, несмотря на опасность, потому что он не одинок.
Качели – это орудие этой борьбы /игры, между жизнью и смертью / это стремление ввысь.
Качели – ключевое слово, слово – символ .
Еще одно ключевое слово - игра, синоним ему – риск. Герой осознает, что рискует, игра может стать роковой, но для него это одновременно счастье.
1.Лирический герой обоих стихотворений – тонко чувствующий, легкоранимый. Малейшая балансировка может привести к неустойчивости, к роковому исходу, но для него не характерна спокойная жизнь на твердой земле, для него смыслом становится вечный поиск, риск. Сердце должно испытывать какое-то чувство, страдание – ведь это и есть жизнь.
2.Слияние с природой подчеркивает полноту проявления чувств. Источником звука является душа. Лирический герой – красивый человек, он ощущает себя частью природы. Природа для него – источник света.
3.Стихотворения построены на простых приемах, здесь почти нет метафор, но это не пустые стихи.
4.Обязательное условие для творчества, по мнению Фета А.А. - испытать сильные чувства, чтобы любимая была рядом.
5. Стихи пленяют музыкой очищения, красотой образов, поэтому и кладутся на музыку.
Слушать стихотворение Фета На качелях
Темы соседних сочинений
Картинка к сочинению анализ стихотворения На качелях
Настроение произведения На качелях
