Анализ стихотворения Баратынского Признание

Анализ стихотворений «Признание» Пушкина и «Признание» Баратынского

Передо мною два произведения с одним и тем же названием: «Признание» Пушкина и «Признание» Баратынского. На первый взгляд, когда прочитаешь единожды, складывается ощущение, что стихи об одном и том же. Однако, при более глубоком изучении прорисовываются образы лирических героев, испытывающих совершенно противоположные чувства.

Сходства обоих стихотворений заключаются в следующем: по характеру оба произведения являются лирической поэзией, по жанру – элегия. В обоих стихотворениях лирические герои выражают их очень откровенно, открывают сокровенные уголки своей души.

Различия стихотворений заключается в том. Что если «Признание» лирического героя Пушкина трогательное. Нежное признание в настоящей любви,

И, мочи нет, сказать желаю,

Мой ангел, как я вас люблю!

то у Баратынского любовь уже прошла

И милый образ твой

И прежние мечтанья;

Безжизненны мои воспоминанья;

В произведениях прослеживается разное отношение лирических героев и к жизни, и к любимой. Так, пушкинский лирический герой – бесконечный романтик, жждующий жизни, любви

Мой ангел, я любви не стою

Но притворитесь! Этот взгляд

Всё может выразить так чудо!

Ах, обмануть меня не трудно!

Я сам обманываться рад!

Любимая для лирического героя Пушкина – «небесное божество»

Я в умилении, молча, нежно

Любуюсь вами, как дитя!

Печаль бесплодную рассудком усмири

И не вступай, молю, в напрасный суд

Не властны мы самих себе

И, в молодые наши мечты,

Даём поспешные обеты,

Смешные, может быть, всевидящей судьбе

Его как будто веселит, что некогда любимая будет огорчена

И весть к тебе придёт, но не завидуй нам

Обмена тайных дум не будет между нами

Величие поэта в том, что он умеет создать настроение, создавая художественные образы, может пойти среди читателей своих единомышленников, проникая в сокровенные «уголки души».

Анализ стихотворения Баратынского «Признание»

Молодой поэт вошел в большую литературу как автор элегий, существенно изменивший облик модного в ту пору жанра. Психологическая мотивированность, аналитичность изображения, простота и афористичность стиля — лирическое переживание в изображении Баратынского приобретает точность, убедительность, динамичность.

Заглавие знаменитой элегии 1824 г. высоко оцененной Пушкиным, в состоянии ввести в заблуждение даже современного читателя. Тема откровений лирического «я» касается ситуации после любви, времени угасания когда-то сильного чувства.

Произведение, по форме представляющее эмоциональный монолог, содержит признаки диалогизации. Обосновывая свою позицию и очерчивая жизненные перспективы, говорящий учитывает реакцию героини, чья прямая речь остается за текстом.

Суровый, но искренний герой подтверждает горькие догадки своей слушательницы: в его душе царит «хлад печальный», который сумел погасить «прекрасный огонь» высокого чувства. Грустные перемены не связаны с новыми увлечениями. Они вызваны временем и влиянием «всевидящей» судьбы: вместе со зрелостью жизнь отяготило мучительное «бремя забот», утихомирившее юношеское «волнение страстей».

Метаморфоза, свершившаяся с личностью пылкого влюбленного, вызвала переоценку жизненных ориентиров. Лирический субъект спокойно рассказывает о собственном безрадостном будущем, включая в свои планы женитьбу по расчету. Изображая лаконичную сцену бракосочетания, Баратынский противопоставляет показное стремление следовать обычаям и обман, таящийся в самой сути «связи хладной». В этом эпизоде также проявляется новаторство авторской манеры: поэт разрушает идею любовного треугольника, извлекая из нее чувство, сердцевину интриги.

Картины грядущего представлены в динамике, охватывая значительный временной этап. Неверность клятвам, уроки предательства, брак без «сердечной прихоти» — таковы этапы эмоционального омертвения. Финальным аккордом мрачного прогноза становится забвение, о котором герой просит бывшую возлюбленную.

Фаталистические мотивы усиливаются в концовке. Люди находятся во власти судьбы, и лучший выход для смертных — «безропотно» следовать предначертанному жребию.

Неодобрительная оценка наивных попыток вырваться из-под влияния фатума выражается при помощи эпитетов: «ветрено», «нескромные», «смешные». Она перекликается с темой нарушенных клятв, которая заявлена в зачине, и замыкает кольцо композиции.