Анализ стихотворения Ахматовой Стоит на небе

Анализ стихотворений Ахматовой

Есть в окрестностях Санкт - Петербурга небольшой уютный городок, названный когда-то Царское Село. С этим пушкинским городком, с его парками и прудами, со всей атмосферой истории и искусства естественно сплелась литературная судьба одного из выдающихся поэтов «серебряного» века – Анны Ахматовой.

Девочка Аня Горенко была перевезена в Царское Село в годовалом возрасте, прожила там до шестнадцати лет. Писала в ученической тетрадке свои первые стихи. Ей тогда было одиннадцать. Позже, она не однократно приезжала в этот городок.

Литературный дебют будущей поэтессы состоялся в 1907 году – её стихотворение было опубликовано в парижском журнале «Сириус». Регулярно печататься Ахматова стала с 1911 года.

В то время существовало огромное количество школ и течений. Все они спорили, даже враждовали друг с другом на публичных диспутах и на журнальных страницах, прилавки книжных магазинов пестрели обложками новых стихотворных сборников. Впервые появлявшиеся в печати поэты пытались перещеголять соперников эстетской изысканностью речи. Их стихи отличались намеренной изощренностью. На этом пёстром и разноречивом фоне поэзия Анны Ахматовой сразу же заняла особое место уравновешенностью тона и чёткостью мыслевыражения. Чувствовалось, что у молодого поэта свой голос, своя, присущая этому голосу, интонация.

В предреволюционную поэзию лирика Анны Ахматовой вошла свежим потоком искреннего чувства. Верная заветам Пушкина Ахматова с самого начала творческого пути стремилась к простым и точным образам.

В 1912 году вышел её первый сборник стихотворений под названием «Вечер». В этом сборнике все произведения великолепны, но моей душе были ближе два из них: «Смуглый отрок бродил по аллеям…» и «Сжала руки под тёмной вуалью…». Я думаю, что открытый и пытливый читатель оценит мой выбор.

Первый сборник имел большой успех, но подлинную известность Ахматовой принёс её второй сборник – «Чётки», вышедший в 1914 году, главными темами которого стали «вечные» темы любви, смерти, разлуки и встреч, получившие в лирике Ахматовой особую обострённо-эмоциональную выразительность. Особенностью второго сборника становиться знаменитая ахматовская «дневниковость», переходящая в философские размышления, «драматургичность» стиля, проявляющаяся в том, что эмоции драматизируются во внешнем сюжете и диалогах, «вещная» символика. Через бытовое и обыденное передаются сложнейшие оттенки психологических переживаний и конфликтов, заметно тяготение к простоте разговорной речи. Из этой книги более близко по духу мне оказалось стихотворение «Я научилась просто, мудро жить…».

Анна Ахматова начала работать до революции, в среде той части русской интеллигенции, которая не только не приняла сразу Великую Октябрьскую социалистическую революцию, но и оказалась по другую строну баррикады. Судьба уготовила ей нести на своих плечах и бремя славы, и тяжесть отчаяния. В эту тяжкую пору она признавалась:

А я иду – за мной беда,

Не прямо и не косо,

А в никуда и в никогда,

Как поезда с откоса.

На всём более чем полувековом пути у Анны Ахматовой всегда было два надёжных посоха. Это непоколебимая вера в свой народ и собственное мужество.

В вихревом 1917 году, когда произошла ломка привычных для круга Ахматовой представлений о жизни и предназначении поэта, она осталась со своей Россией, разоренной и окровавленной, голодной и выстуженной, но по-прежнему родной. Именно об этом Ахматова говорит в стихотворении-ответе, скорее даже – отповеди, тем, кто пытался переманить её в свой злобный стан:

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда.

Я кровь от рук твоих отмою,

Из сердца выну чёрный стыд,

Я новым именем покрою

Боль поражений и обид».

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

Это стихотворение, написанное в 1917 году, является поистине шедевром. Оно включено в сборник «Подорожник». Далее оно будет мною рассмотрено подробнее.

Но, если рассматривать творчество Ахматовой в хронологическом порядке, то перед сборником «Подорожник», была выпущена третья книга стихов – «Белая стая» (1917), она отразила появление в творчестве Анны Андреевной новых тенденций, обусловленных изменениями общественно-политической обстановки в России. Мировая война, национальные бедствия, приближение революции, дыхание которой уже явно ощущалось в атмосфере советской жизни, обостряют у Ахматовой чувство сопричастности к судьбам страны, народа, истории. Расширяется тематический диапазон её лирики, в ней усиливаются мотивы трагического предчувствия горькой участи целого поколения русских людей:

Думали: нищие мы, нету у нас ничего,

А как стали одно за другим терять,

Так что сделался каждый день

Начали песни слагать

О великой щедрости Божьей

Да о нашем бывшем богатстве.

И отчаянное желание предотвратить и изменить неумолимый ход событий:

Так молюсь…

Картинка Анализ стихотворения Ахматовой Стоит на небе № 2

Чтобы туча над тёмной Россией

Стала облаком в славе лучей.

Изменения содержательного уровня поэзии Ахматовой определили изменения поэтики третьего сборника: разговорные интонации сменяются одическими, ораторскими, видна явная ориентация поэтессы на классические размеры. Это хорошо прослеживается в стихотворении «Памяти 19 июля 1914».

Стихотворения, написанные после революции 1917 года, вразрез с предыдущими сборниками, становятся своеобразной «летописью» страшных событий, происшедших и со страной, и лично с поэтессой, которой пришлось «пережить гибель от рук режима одного и второго мужа, судьбу сына, сорок лет безгласия и преследований». К таким стихотворениям относится так же и, выбранное мной, под названием «Мне голос был. Он звал утешно…». В этом творении Анна Ахматова заявила о неприятии Октября, но одновременно с этим сказала о невозможности оставить Родину в дни великих испытаний.

Пятнадцать предвоенных лет были самыми страшными в жизни Ахматовой. Но она всё равно печаталась. Был создан сборник « Anno Domini » (1922). Подвергнутая жестокой и несправедливой критике в 1946 году, Ахматова была надолго отлучена от литературы, и лишь во второй половине 50-х годов началось возвращение её книг к читателю.

Творчество поздней Ахматовой – реквием своей эпохе. Почти нет стихов о любви, но есть «Венок мёртвым» - цикл стихотворений, посвящённый памяти Булгакова, Мандельштама, Пастернака, Зощенко, Марины Цветаевой. Ответом на тяжелые годы испытаний, пережитых народом в годы Великой Отечественной войны, становится цикл стихотворений «Ветер войны», вошедший в сборник, под названием «Седьмая книга». В этом цикле нам о многом говорит стихотворение «Мужество».

Ответом Ахматовой на ужасы Большого террора, стал «Реквием», создававшийся с 1935 по 1940 годы, но опубликованный только в 80-е. Автобиографичность «Реквиема» очевидна, но драма женщины, потерявшей мужа и сына («Муж в могиле, сын в тюрьме – помолитесь обо мне…»), - это отражение трагедии всего народа:

Это было, когда улыбался

Только мёртвый, спокойственно рад,

И ненужным привеском болтался

Возле тюрем своих Ленинград…

… Звёзды смерти стояли над нами,

И безвинная корчилась Русь

Под кровавыми сапогами

И под шинами чёрных Марусь.

Горе Ахматовой-матери сливается горем всех матерей и воплощается в общечеловеческую скорбь Божьей матери. Поэтесса имела полное право сказать горькую и гордую правду о себе:

Нет, и не под чуждым небосводом,

И не под защитой чуждых крыл, -

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью был.

«Хрущёвская оттепель» несколько смягчила положение поэтессы, но, получившая к тому времени мировое признание (в 1964 году её была вручена в Италии международная литературная премия «Этна-Таормина», а в 1965 – присуждена почётная степень доктора Оксфордского университета), у себя на родине Ахматова не была удостоена ни чинов, ни наград. Но поэтесса не унижала себя обвинениями в адрес эпохи, изломавшей её судьбу: «Я не переставала писать стихи. Для меня в них– связь моя со временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных».

Это стихотворение было написано в 1911 году в Царском Селе о Пушкине-лицеисте. В нём всего восемь строк, но и из них образ юного поэта выступает необыкновенно живо. Как удачно выбрано слово «лелеем». Не «слышим», не «помним», а именно лелеем, то есть любовно бережем в своей памяти. Аллеи, озеро, сосны – живые приметы Царскосельского парка. Глубокое раздумье Пушкина выражено двумя малыми деталями: он отбросил от себя недочитанную книгу, и она рядом с лицейской треуголкой лежит на земле. Следует добавить, что строка «Еле слышный шелест шагов» подбором самих звуков прекрасно передаёт шелест – возможно, от осенней опавшей листвы.

Вообще, вспоминая об Ахматовой, перед нами неуклонно возникает образ Пушкина. Гений Пушкина, его гуманистическая философия, открытия, сделанные в области русского стиха, оказали огромное влияние на литературу девятнадцатого века, вошедший в историю, как «золотой век» русской поэзии. Но и лучшие поэты «серебряного века» сформировались под влиянием его Музы, все они были внимательнейшими читателями Пушкина, многие внесли свою лепту в исследование его поэзии.

В жизни и поэзии Ахматовой Пушкин, чьи стихи она называла золотыми, занимал особое место. По словам близко знавшей поэтессу Эммы Герштейн (литературоведа), в этом стихотворении отразились особенности восприятия Пушкина Анной Андреевной: сочетание конкретного ощущения его личности («здесь лежала его треуголка») и всеобщего поклонения национальному гению («и столетие мы лелеем еле слышный шелест шагов»).

У Пушкина училась Ахматова краткости, простоте и подлинности поэтического слова, и всё, что с ним связано, дорого поэтессе. Не даром это стихотворение написано в моём сборнике первым, ведь именно с произведений Пушкина и питались начальные ручейки её гениального творческого потока.

Сжала руки под тёмной вуалью…

«Отчего ты сегодня бледна?»

Оттого, что я терпкой печалью

Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,

Искривился мучительно рот…

Я сбежала, перил не касаясь,

Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: «Шутка

Всё, что было. Уйдёшь, я умру».

Улыбнулся спокойно и жутко

И сказал мне: «Не стой на ветру».

Это стихотворение, являющиеся поистине шедевром творчества Ахматовой, вызывает у меня сложную гамму чувств и хочется читать его снова и снова. Конечно, все её стихотворения прекрасны, но это – моё любимое.

В художественной системе Анны Андреевной умело выбранная деталь, примета внешней обстановки всегда наполнены большим психологическим содержанием. Через внешнее поведение человека, его жест Ахматова раскрывает душевное состояние своего героя.

Одним из ярчайших примеров является это небольшое стихотворение. Оно было написано в 1911 году в Киеве.

Здесь идет речь о ссоре между любящими. Стихотворение делится на две неравные части. Первая часть (первая строфа) – драматический зачин, ввод в действие (вопрос: «Отчего ты сегодня бледна?»). Всё дальнейшее – ответ, в виде страстного, всё ускоряющегося рассказа, который, достигнув высшей точки («Уйдёшь, я умру»), резко прерывается нарочито будничной, обидно прозаической репликой: «Не стой на ветру».

Смятённое состояние героев этой маленькой драмы передано не длительным объяснением, а выразительными частностями их поведения: «вышел, шатаясь», «искривился рот», «сбежала, перил не касаясь» (передаёт быстроту отчаянного бега), «крикнула, задыхаясь», «улыбнулся спокойно» и так далее.

Драматизм положений сжато и точно выражен в противопоставлении горячему порыву души нарочито будничного, оскорбительно спокойного ответа.

Для изображения всего этого в прозе понадобилась бы, вероятно, целая страница. А поэт обошёлся всего двенадцатью строчками, передав в них всю глубину переживания героев.

Заметим попутно: сила поэзии – краткость, величайшая экономия выразительных средств. Сказать многое о немногом – вот один из заветов подлинного искусства. И Ахматова научилась этому у нашей классики, в первую очередь у Пушкина, Баратынского, Тютчева, а также у своего современника, земляка по Царскому Селу Иннокентия Анненского, большого мастера естественной речевой информации и афористического стиха.

Возвращаясь к прочитанному стихотворению, можно заметить ещё одну его особенность. Оно полно движения, в нём события непрерывно следуют одно за другим. Эти двенадцать кратких строк легко превращаются даже в киносценарий, если разбить их на кадры. Вышло бы примерно так. Вступление: вопрос и краткий ответ. 1часть. Он. 1. Вышел, шатаясь. 2. Его горькая улыбка (крупный план). 2 часть. Она. 1. Бежит по лестнице, «перил не касаясь». 2. Догоняет его у ворот. 3. Её отчаянье. 4. Последний её выкрик. 3 часть. Он. 1. Улыбка (спокойная). 2. Резкий и обидный ответ.

Получается выразительный психологический киноэтюд, в котором внутренняя драма передана чисто зрительными образами.

Это превосходное стихотворение достойно высочайшей оценки читателя.

И мужество нас не покинет,

Не страшно под пулями мёртвыми лечь,

Не горько остаться без крова, -

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесём,

И внукам дадим, и от плена спасём

Это произведение было написано 23 февраля 1942 года в Ташкенте. В те дни она, как и все ленинградцы, вносила посильный вклад в укрепление обороны: шила мешки для песка, которыми обкладывались баррикады и памятники на площадях. Об этой работе Ахматовой знали немногие. Зато с быстротой молнии по бескрайнему фронту Великой Отечественной войны разнеслось её стихотворение «Мужество». Эти гордые и уверенные слова неоднократно звучали в военные годы в концертных залах, с эстрады, на фронтовых выступлениях профессиональных чтецов и армейской самодеятельности.

Ахматова долго отказывалась от эвакуации. Даже больная, истощённая дистрофией, она не хотела покидать «гранитный город славы и беды». Только повинуясь настойчивой заботе о ней, Ахматова, наконец, эвакуируется самолётом в Ташкент. Но и там под небом Средней Азии, мысленно возвращалась она к терпящему беды вражеского окружения героическому народу. Чувство Родины, впервые увиденной ею с самолёта на долгом воздушном пути, явилось для неё как бы новым этапом творческого постижения жизни. Тон её стихов обретает особую торжественность и убедительность. Безмерно расширяется круг наблюдений и размышлений. Это была уже полная зрелость духа и то, что можно назвать мудростью жизненного опыта.

Ахматовой этого времени в высокой степени присуще чувство патриотизма. Действия в её стихах происходит как бы на фоне больших исторических событий современности, хотя, как и прежде, стихи остаются искренней исповедью души.

Анализ стихотворения Ахматовой «Столько просьб у любимой всегда!»

Картинка Анализ стихотворения Ахматовой Стоит на небе № 3

В апреле 1910 года Ахматова вышла замуж за Гумилева. Брак стал результатом долгих ухаживаний со стороны Николая Степановича. Любви молодой поэтессы он добивался с необыкновенным упорством – пару раз даже пытался покончить с собой после ее отказов. На церемонию венчания никто из родственников Анны Андреевны не пришел. По их мнению, союз этот был изначально обречен. В итоге мрачное предсказание сбылось. После свадьбы Гумилев довольно быстро охладел к молодой супруге. Скорей всего, процесс завоевания для него был куда важнее и интереснее последующего обладания полученным призом. В марте 1912 года Николай Степанович выпустил сборник «Чужое небо».

На его страницах Ахматова представала то отравительницей, то колдуньей с Лысой Горы, то влюбленной в Мефистофеля Маргаритой. Так или иначе – с женщиной лирический герой вел борьбу не на жизнь, а на смерть. В сентябре 1912 года Анна Андреевна родила Гумилеву сына, которого назвали Львом. Спустя короткое время после появления мальчика на свет отношения между супругами окончательно превратились практически в формальность. Как вспоминала Ахматова, они «перестали интересоваться интимной стороной жизни друг друга». Осенью 1913 года Николай Степанович вернулся из очередной африканской экспедиции. Анна Андреевна встретила мужа с адресованными ему письмами от актрисы Ольги Высотской. Он в ответ только смущенно улыбался. После этого эпизода на свет появилось стихотворение «Сколько просьб у любимой всегда. ».

Главное, что необходимо знать о лирической героине рассматриваемого текста, дается в самом начале – ее разлюбил мужчина. Интересный момент – ничего не говорится о его уходе к другой женщине. Получается, формально отношения продолжаются, но любви с одной стороны уже нет. Далее упоминается пейзажная деталь, помогающая определить примерно время действия: вода замирает под бесцветным ледком, значит, на дворе стоит осень. Героиня стихотворения готова пойти на отчаянный шаг – встать на тонкий лед. К возлюбленному у нее остается единственная просьба – беречь ее письма, чтобы потомки смогли их рассудить.

С нескрываемой иронией она называет мужчину мудрым и смелым, а его биографию именует славной. В финале текста героиня выражает надежду на посмертную славу, хоть и горькую. Эта слава служит своего рода возмещением за любовь и покой, которые не сумел додать ей возлюбленный при жизни.

Сочинения по темам:

Анализ стихотворения Ахматовой «Подражание Кафке» С произведениями великого писателя Франца Кафки Ахматова познакомилась не позднее 1959 года. Официальных изданий на русском языке тогда еще не.
Анализ стихотворения Ахматовой «Как невеста, получаю» В октябре 1915 года у Ахматовой обострился туберкулез, мучивший ее на протяжении долгого времени. Чтобы поправить здоровье, она уехала в.
Анализ стихотворения Ахматовой «Цветов и неживых вещей» Стихотворение «Цветов и неживых вещей…», датированное 1913 годом, создано во время пребывания Ахматовой в Слепнево – имении, располагавшемся в Тверской.
Анализ стихотворения Ахматовой «Бессонница» В 1914 году свет увидел второй сборник Ахматовой «Четки», закрепивший за ней звание популярнейшей российской поэтессы начала двадцатого столетия. В.
Анализ стихотворения Ахматовой «Согражданам» Стихотворение «Согражданам» открывает пятый сборник Ахматовой «Anno Domini MCMXXI», выпущенный в 1922 году. Советская цензура вырезала страницу с ним практически.
Анализ стихотворения Ахматовой «Наследница» В начале 1920-х годов Чуковский прочел лекцию «Две России». Впоследствии она стала основой для его статьи «Ахматова и Маяковский». Корней.
Анализ стихотворения Ахматовой «Как люблю, как любила глядеть я» В творчестве Ахматовой важную роль всегда играла тема Петербурга – любимого города поэтессы. Северную столицу она не хотела покидать даже.

Вы сейчас читаете сочинение Анализ стихотворения Ахматовой «Столько просьб у любимой всегда!»

Произведение развивает тему «величания» Ахматовой, начатой в первом стихотворении цикла, причем мотивы не меняются, а скорее дублируются. Для этого есть существенные причины.

Охватила голову и стою,
— Что людские козни! —
Охватила голову и пою
На заре на поздней.

Ах, неистовая меня волна
Подняла на гребень!
Я тебя пою, что у нас — одна,
Как луна на небе!

Что, на сердце вóроном налетев,
В облака вонзилась.
Горбоносую, чей смертелен гнев
И смертельна — милость.

Что и над червонным моим Кремлем
Свою ночь простерла,
Что певучей негою, как ремнем,
Мне стянула горло.

Ах, я счастлива! Никогда заря
Не сгорала чище.
Ах, я счастлива, что тебя даря,
Удаляюсь — нищей,

Что тебя, чей голос — о глубь, о мгла! —
Мне дыханье сузил,
Я впервые именем назвала
Царскосельской Музы.
22 июня 1916

Похоже, что последняя строфа предыдущего текста

В певучем граде моем купола горят,
И Спаса светлого славит слепец бродячий…
И я дарю тебе свой колокольный град,
— Ахматова! — и сердце свое в придачу.

послужила обоснованным переходом от «мы» к «я», и автор получил право вести речь только от своего лица:

Охватила голову и стою,
— Что людские козни! —
Охватила голову и пою
На заре на поздней.

По нашему мнению, это подтверждает высказанную в предыдущей заметке мысль, что Цветаева не сливает личный образ воспевателя с образом народа, а отходит от него и утверждает равноправие собственной духовной сущности с ахматовской. При этом сохраняется абсолютный пиетет перед нею. Для его выражения, однако, служат те же мрачноватые эпитеты и краски, что и в «О, Муза плача…». Такой ракурс мог бы вызвать настороженность и недоверие. Однако Цветаева нейтрализует эту возможность решительным вступлением. Дважды повторенный оборот «Охватила голову и пою » передает самозабвенность, с которой героиня предается воспеванию, и таким образом задает монологу интонацию безоглядной искренности. Эта интонация еще подчеркивается заявлением:

Ах, неистовая меня волна
Подняла на гребень!

Подобная экзальтация оправдывает любое определение, которое может выглядеть опасным.

Таким образом, признаниями, заключенными в первой строфе, создана необходимая атмосфера, подготовлена почва для адекватного читательского восприятия. Начинается перечисление мотивов восхищения, раскрытие тех качеств объекта, которые сильнее всего поразили автора.

Прежде всего декларируется уникальность личности Ахматовой:

Я тебя пою, что у нас — одна,
Как луна на небе!

Бросается в глаза выбор основы сравнения. Почему луна, а не солнце? Но такой выбор оказывается вполне логичным, ибо дальше следует ряд характеристик, неуклонно и последовательно проявляющих темные коннотации образа.

Что, на сердце вóроном налетев,
В облака вонзилась.
Горбоносую, чей смертелен гнев
И смертельна — милость.

Качества героини — отнюдь не из лучших: перед нами предстает хищная, завоевательная, убивающая сила. Но именно неотразимая привлекательность такой силы как бы помимо воли вызывает восхищение автора. Вновь повторяется то, о чем говорилось в первом стихотворении:

Ты черную насылаешь метель на Русь,
И вопли твои вонзаются в нас, как стрелы
<…> И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой,
Уже бессмертным на смертное сходит ложе.

Повторное утверждение придает авторскому видению образа Ахматовой прочность незыблемой истины.

Глубинная зачарованность темной силой вызывает неизбежность полной самоотдачи, когда добровольно отдают самое сокровенное. Тогда вполне объяснимо,

Что и над червонным моим Кремлем
Свою ночь простерла,
Что певучей негою, как ремнем,
Мне стянула горло.

Смысл двух последних строк тот, что лирическая, завораживающая «певучесть», подобно песнопениям Сирены, оказывается удушающей для цветаевской лирической ипостаси, которой свойственна активность и напор.

Но Цветаева не была бы Цветаевой, если бы видела ситуацию безнадежной. Здесь она отнюдь не побежденная сторона. Вся ее поэтическая сила остается в целости, все художественные средства — с ней. Тактика поведения — та, которая будет сформулирована позже: «Победа путем отказа ». Героиня не насильно, а добровольно, в полном самозабвении готова отдать торжествующему кумиру собственный духовный мир и собственную жизнь. Это позволяет сохранить ту же искренность, что продекларирована в начале стихотворения, и совершенно честно сказать:

Ах, я счастлива! Никогда заря
Не сгорала чище.
Ах, я счастлива, что тебя даря,
Удаляюсь — нищей

Сам факт добровольного заклания на алтарь доказывает, что речь вовсе не идет о сдаче как о поражении в борьбе. Приобретенная нищета, опустошенность — относительна, а чистота сгорания — абсолютна. На подобный масштаб самопожертвования способен лишь тот, кто наделен поистине бездонным потенциалом художественной мощи. Этим мотивировано и признание:

Что тебя, чей голос — о глубь, о мгла! —
Мне дыханье сузил,

Сузил, но отнюдь не лишил. Сузил лишь сейчас, на данную минуту. И объект воспевания, на всей высоте своего величия и власти, не должен забывать, что его именно

Я впервые именем назвала
Царскосельской Музы.

Последние строки содержат, на наш взгляд, объяснение перечисленным «темным» качествам и механизму их подавляющего воздействия: именно такой и должна быть «Царскосельская Муза» — то есть Муза Плача.

В цветаевском заявлении Р. Войтехович обнаруживает и суть механизма, создающего ахматовский образ:

Цветаева развивает именно то, что до нее не было замечено, отсюда и «прозрения» (ср. «Ах, я счастлива, что <…> тебя <…> / Я впервые именем назвала Царскосельской Музы»). Но, замечая нюансы и отдельные острые детали, резко укрупняя их место в общей картине, Цветаева нарушала общее подобие. «Ахматовские» «элементы» попадают в инородное для них целое, где доминируют другие образы, например, образ «демона», который не входил в авторский миф ранней Ахматовой. Так, Цветаева использует слово Муза, но портрет «Музы» крайне далек от ахматовского, да и с традиционным представлением о богинях искусств и наук имеет мало общего (Войтехович: 428-429)

Исследователь находит ассоциативные связи образа с близким ему мифологическим персонажем:

Неодолимая и смертельная Геката отзывается на призыв молящих. Параллель к этому образу можно найти во втором стихотворении к Ахматовой, где упоминается и Луна — символ Гекаты:

<…>Я тебя пою, что у нас — одна,
Как луна на небе!
Что, на сердце вороном налетев,
В облака вонзилась.
Горбоносую, чей смертелен гнев
И смертельна — милость. (Войтехович: 440)

Анализируя пассаж о ночи, «простертой над червонным Кремлем», Р. Войтехович отмечает, что цветаевские установки выражаются неявным образом, внушаются подсознательно:

Автор словно забыл, что Москва «подарена» ею Ахматовой: Ахматова распространяет свою власть на героиню, «стянув горло», и отнимает ее собственность, что выражено местоимениями: «над моим Кремлем свою ночь простерла» …. Предлог «над» вместе с идеей подчинения, привносит семантику «давления» и отсылает к понятию «ига» (букв. ярмо, хомут), которое оборачивается «певучей негой», актуализирующей идиому «восточная нега». «Иго» налагается здесь по любви. Позднее этот мотив отразится в набросках «Поэмы Конца», где любовь получит определение «ахматовский хомут». (Войтехович: 441).

Однако, разумеется, ситуация не выглядит элементарной «борьбой за доминирование». Это союз сестер по лире, в котором неизбежны и неразделимы элементы соперничества, равноправия и единомыслия. Как считает исследователь, «в стихотворении разыгрывается коллизия, намеченная в стихах Ахматовой, лирическая героиня которой колеблется между Музой и любовью» (Там же).

Войтехович Р. Польская гордыня и татарское иго в стихах Цветаевой к Ахматовой. // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia XII: Мифология культурного пространства: К 80-летию С. Г. Исакова. Тарту, 2011. С. 427– 450.

Анна Ахматова — Стоит на небе месяц, чуть живой ( Ночью )

Картинка Анализ стихотворения Ахматовой Стоит на небе № 4

Stoit na nebe mesyats, chut zhivoy,
Sred oblakov struyashchikhsya i melkikh,
I u dvortsa ugryumy chasovoy
Glyadit, serdyas, na bashennye strelki.

Idet domoy nevernaya zhena,
Yee litso zadumchivo i strogo,
A vernuyu v tugikh obyatyakh sna
Szhigayet negasimaya trevoga.

Chto mne do nikh? Sem dney tomu nazad,
Vzdokhnuvshi, ya prosti skazala miru,
No dushno tam, i ya probralas v sad
Vzglyanut na zvezdy i potrogat liru.

Cnjbn yf yt,t vtczw, xenm ;bdjq,
Chtlm j,kfrjd cnhezob[cz b vtkrb[,
B e ldjhwf euh/vsq xfcjdjq
Ukzlbn, cthlzcm, yf ,fityyst cnhtkrb/

Bltn ljvjq ytdthyfz ;tyf,
Tt kbwj pflevxbdj b cnhjuj,
F dthye/ d neub[ j,]znmz[ cyf
C;buftn ytufcbvfz nhtdjuf/

Xnj vyt lj yb[? Ctvm lytq njve yfpfl,
Dplj[yedib, z ghjcnb crfpfkf vbhe,
Yj leiyj nfv, b z ghj,hfkfcm d cfl
Dpukzyenm yf pdtpls b gjnhjufnm kbhe/

Ночью
Стихотворение Анны Ахматовой

Стоит на небе месяц, чуть живой, Средь облаков струящихся и мелких, И у дворца угрюмый часовой Глядит, сердясь, на башенные стрелки. Идет домой неверная жена, Ее лицо задумчиво и строго, А верную в тугих объятьях сна Сжигает негасимая тревога. Что мне до них? Семь дней тому назад, Вздохнувши, я прости сказала миру, Но душно там, и я пробралась в сад Взглянуть на звезды и потрогать лиру.

Анна Ахматова. Сочинения в двух томах.
Москва, "Цитадель", 1996.